И я поневоле твой враг
И эта роль мне, поверь, не мила!
— Эпидемия, «Кровь эльфов»

Нелегко каждый день смотреть в глаза тех, кто за спиной шептал невесть что, но каждый раз выходя к людям, Лилиан в последний миг поднимала глаза, подбородок. Она не искала народной любви, принеся ту заранее в жертву — возложа на алтарь во имя спокойствия. Лайнел мог успокоить волнения одной только силой своей убеждения, но королева его не властна была над людскими эмоциями, и всё, что могла — это действовать жёстко, когда медлить — непозволительно.
Молодая женщина относилась к тому типу людей, кто способен на всё, и потому не гнушалась ничем, что могло гарантировать покой в Кулури. Тем более, если речь шла об аресте.
Да, дела так, бесспорно, не делаются, и какая-то часть её разума всегда это знала, но Лили не привыкла отступать, коль скоро решилась. Говорят, она проклята, но пожалуй, что это глупости, нет на ней никакого проклятья, при дворе — слишком много болтают. Между прочим, к сплетням Лилиан относилась скорее лояльно: если уметь отделять зёрна от плевел, и от истины выдумки — можно много узнать интересного. Вот и история с Фердинандом и Джошуа началась как-то так же: чиновник возомнил о себе слишком много, как ещё было продемонстрировать свою власть? Может быть, мера была слишком суровой, но зато и другим повадно не будет, и он поймёт, что корона в силах забрать его будущее.

She took all of that as serious as a religion.

Вероятно, Лилиан чересчур ревностно относилась к непоколебимости власти Лайнела, и потому пока тот отсутствовал, позволяла себе, может быть, лишнее. Может быть — кто мог сказать точно? Фердинанд присмирел и едва ли посмеет вновь сеять волнения. А любить её, в общем, никто не обязан. Ну, правда. Лилиан была довольно самодостаточна в этом смысле: любви мужа ей было довольно на самом деле. Это не сказка, и королевою быть вовсе не сахар, но она никогда не ждала ни того, ни другого. Не все принимали реальность легко, не все были готовы смириться и действовать.
Куда денется власть короля из таких цепких рук? Лайнел был сильным правителем, и всё же за спиной ему нужна была женщина, и Лили оставалась бы там всегда, но он уезжал, стране нужен был лидер.
И она не жалела, что стала им, потому что власть — она привлекательна. — Ваше величество, — молодая женщина упивалась любовью супруга, по всему телу бежали мурашки, стоило ему прикоснуться губами к кистям её рук. — Беспокоил? Ну что ты, кто стал бы, — не сказать, будто бы история с Фердинандом казалась ей чем-то действительно важным. — Разные мелочи, не уверена, что тебе интересно было бы слушать, — в голосе Лилиан слышалась искренность: если вопрос с Фердинандом исчерпан, в интересах последнего, чтобы король вообще не знал, что он был. — Ты, верно, с дороги устал, приказать что-нибудь принести тебе? — Тепло улыбнулась королева, переплетая свои пальцы с его. Не имея и в мыслях идеи что-то скрывать от супруга, она не считала себя перед ним виноватою.
Злоупотребление властью? Увольте: посягнуть на власть мужа Лилиан никогда не хотела тем более: королевой без короля эта женщина быть не желала бы.

She wanted the best, now we know the rest.

[NIC]Lilian Villane[/NIC][STA]просыпайся, королевна[/STA][AVA]http://funkyimg.com/i/22KK6.png[/AVA]
[SGN]
by wasurenagusa
avatar by eos[/SGN]

Только вот вся правда в том, что в поступке Лилиан глупости не было — одно лишь стремление предотвратить смуту. Приняв на себя правление Кулури, молодая женщина не имела желания и в мыслях, что могла посягнуть на власть Лайнела, но в отсутствие его правление — обязанность тяжкая, но, волей долга, Лили знала, что сможет выдержать.
Удивительно, как она в свои годы comme il faut принимала реальность и имела достаточно мужества, чтоб смотреть правде прямо в глаза. Пусть шепчутся, сколько угодно, ибо есть одна истина —

all in this world comes with its price.

Она прикрывает глаза, улыбаясь, позволяя себе наслаждаться прикосновениями самого родного человека на свете. И не передать было сразу, как скучала она в плену простынь постели пустой и холодной.
Было ли ей, в чём оправдываться? Лили, безусловно, почувствовала, что душа короля неспокойна и знала, что едва ли могла управлять государством не хуже него. Он тоже знал: королева была незаменимой союзницей Лайнелу, но занять его место? Её роль — не лишь тень за спиной, и Лилиан Вилэйн никогда не стала бы прятаться за спиною супруга, когда страна нуждалась и в ней тоже.
Может быть, они никогда не поймут этого — это не важно: признание королеве, несомненно, польстило бы, но она — не артистка, и апплодисменты ей воздухом не были.
Была только одна, непреложная истина:

behind every great man there is a great woman.

Понимал ли то Лайнел? Вероятно, что: без всяких сомнений, супруг её будет — великим правителем, а она, как положено, сядет подле него. — Мой король, если ты полагаешь, то — так и нужно, — и покорность Лили была вовсе не деланной. Да, жажда власти не чужда ей, но греховно ли это? Лилиан никогда не делала вид, будто душа её совершенно ничем не запятнана — так вообще не бывает: все они грешны, что само по себе и не страшно.
А порой и маняще. Лили послушно села за стол подле супруга, накрыв его руку своей. — Да, Лайнел, я помню его, — сама королева была не слишком талантлива к магии, и, как следствие, никогда не находила её занимательной.
Во всяком случае, пока та не доставляла проблем государству.
— Переживал? — Женщина неспеша взяла письмо из рук короля: суетиться ей незачем, но читает, однако, Лилиан быстро. Фердинанд, значит, побежал плакаться. На что он надеялся? Все знали, как сильно король любил королеву. — Боюсь, тебя беспокоили, не имея на то должных причин, — тонкие пальцы Лили переплетаются с пальцами мужчины.
Как Лайнел отнесётся к тому, что она сделала? — Мне очень жаль, что Фердинанд побеспокоил тебя этим, — будь король здесь, наверняка всё решилось бы куда меньшей кровью.
По вине Лили, впрочем, пролито не было ни одной капли.
Что в Кулури знали о по-настоящему жестоком правлении? Лайнел заслужил их любовь обаянием своим, убеждением — разве в сравнении с ним королева могла заслужить восхищение? Предрешено, может быть, что удел её — ужас и страх.
Кто бы, впрочем, мог сказать точно.

[NIC]Lilian Villane[/NIC][STA]просыпайся, королевна[/STA][AVA]http://funkyimg.com/i/22KK6.png[/AVA]
[SGN]
by wasurenagusa
avatar by eos[/SGN]

Кто ты такая, Лилиан Вилэйн?
Уж точно не первая красивая женщина, кто в легендах останется, как femme fatale — как жестокая столь же, сколь и прекрасная. Женщин часто демонизируют, и королева Кулури была не из тех, кто стал бы страдать из-за этого. Она знала всегда, чего хочет.
И больше того — у неё было это. Любовь Лайнела.
Поняв это, Лили перестала искать восхищения у всех, кроме мужа, да и в общем ведь, правильно сделала: слишком много людей ей завидовали, да и с какой стати ей вообще им всем нравится? Когда всё дело в самом факте твоего существование — можно даже разбить себе в голову, не заслужив никакого признания. Да, прийти к этому было непросто, и всё же королева смогла и понять, и принять это.

Фердинанду на горе — поняла до того, как он попытался нарушить порядок вещей. Что бы он ни сказал, Лилиан точно знала, до чего бы дошло, не вмешайся она. Будь на то лишь её воля, наказание могло быть и серьёзнее: Её величество помнила, что супруг избегает рубить с плеча, и ему примеру последовав сделала так, чтоб виновный по рукам и ногам был накрепко связан.
Потому что он хорошо знал —

она может лишить его будущего.

Власть пьянила Лили, как пьянила бы многих, и всё же она королева на то, чтоб достойно вести себя. Если Лайнел хочет простить его — пусть: Фердинанд не её оскорбил, никого не успел. Но хотел оскорбить. Государство. Что же, ни к чему ей указывать мужу, как править, потому что король подлинный он — не она. Что ей, больше всех надо, в конце-то концов? Ну и не так уж жестока она, как о ней говорить стали. Кликали проклятой. Ей — всё равно.
Лилиан не какая-то девка, чтоб оборачиваться. И чтоб показать, как её задевали все те разговоры о том, что она не способна дать мужу ребёнка: потому что всегда винят женщин. — Если ты считаешь, что нужно прощать, то мы можем, — после недолгого молчания отозвалась королева, прикрывая глаза на мгновение. — И я всегда буду считать так, как ты, — клятва верности — не пустой звук. Выходя замуж, она говорила, что будет покорна, и никакой Фердинанд нарушения клятвы не стоит. — Но мне не нужна их любовь, понимаешь? Как ничья не нужна, кроме твоей, мой король, — без придыхания в голосе и без томных взглядов — раз приняв это решение, Лили не жалела о нём. — Фердинанд угрожал твоей власти, и я сделала всё, чтобы он не посмел посягнуть на неё, — женщина не хотела поссориться с Лайнелом и произнесла слова эти, как доказательство, своей преданности.

Даже если она не права.

Только Лилиан знала, что — не ошиблась.
И не важно, как здесь и сейчас всё закончится.

[NIC]Lilian Villane[/NIC][STA]просыпайся, королевна[/STA][AVA]http://funkyimg.com/i/22KK6.png[/AVA]
[SGN]
by wasurenagusa
avatar by eos[/SGN]

Королевская власть — лакомый кусок для предателей, лицемеров, лжецов и всех тех, для кого честь — только слово, что ветер. Было время, когда Лилиан думала, будто бы Лайнела весь народ любит так беззаветно, что никто не рискнёт пошатнуть под ним трон. То простительно ей: она молода и сама никогда не желала пойти против мужа, полагая наивно, будто все остальные — такие же.
Ей следовало бы поблагодарить Фердинанда за то, что открыл ей глаза. Лилиан в самом деле неопытна, и её сердце всколыхнулось, когда она поняла, что ей самой предстоит пресечь смуту. Её место всегда было подле супруга, но королева хорошо понимала — ждать возвращения супруга времени не было. И Лили никогда не пугалась ответственности.
И всё, что случилось потом — лишь реакция. Нельзя сказать, что правительница Кулури действительно испугалась, но она защищала своё. Пусть боги и не дали пока им с Лайнелом детей, она почти повела себя, как разъярённая мать. Королевства.
Оправдала ли цель её средства? Это всё было лишь для того, чтоб сказать одну фразу:

I am not weak.

В конце концов, она приказала всего лишь арестовать Джошуа, а не обезглавить. Фердинанд совсем не умеет держать удар. Удивительно, как такие люди вообще на что-то решаются. Лили, может, и рубила с плеча, но готова была отвечать перед мужем за всё, что сделала. Тем более, что стыдиться ей нечего. И королеве совсем не к лицу унижать себя оправданиями: ей должно под стать быть своему королю. И Лайнел понимал её. Понимал куда лучше, чем Фердинанд, не придумавший ничего лучше, чем жалобы. Но от него ведь того и не требовалась. Лили только напомнила, где его место, и что будет, коль скоро он вздумает дёргаться.
— Всё, что я делаю — ради тебя, — негромко отзывается Лилиан. Она неважно владела магией и в правлении талантлива далеко не так, как талантлив супруг её, и тем не менее она знала, какова её роль. Была счастлива исполнять её.
— Война, — шёпот слетает с губ королевы. Её удел не сражаться с оружием, у неё — своя битва. Она не проиграна, пока в сердце Лили оставалась надежда. Боги будут к ней благосклонны, и она подарит наследника Лайнелу и Кулури. — Значит, будем воевать, — Лилиан поднимает взгляд, поднимается с места, ладони ложатся на плечи супруга. Ей судьбой предначертано подле него быть, и она здесь, она рядом. И со временем, Лилиан Вилэйн поймёт ценность урока, который пусть и невольно, но преподал ей Фердинанд —

держите глаза открытыми.

[NIC]Lilian Villane[/NIC][STA]просыпайся, королевна[/STA][AVA]http://funkyimg.com/i/22KK6.png[/AVA]
[SGN]
by wasurenagusa
avatar by eos[/SGN]