Game of Thrones ∙ Bona Mente |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Game of Thrones ∙ Bona Mente » Конец долгой ночи » 1.18 Риверран. Вести об Эддарде Старке
1. Участники эпизода в порядке очереди написания постов:
Robb Stark, Catelyn Stark
2. Хронологические рамки:
299 год
3. Время суток, погода:
День клонится к вечеру, ясно, но прохладно
4. Общее описание эпизода:
Робб и его знаменосцы прибывают в освобожденный от осады Риверран. Этой победе стоит порадоваться, но радость омрачают печальные известия...
Под возгласами солдат и верхом на коне Робб Старк проследовал в открытые ворота речного города. Красота этих земель всегда поражала его, и потому вместо шока сейчас он питал необратимую гордость от того, что оказался в состоянии защитить несокрушимое величие Риверрана. Пленённый лев, вид которого вызывал не столько презрение, сколько насмешки на лицах видящих, медленно, с трудом переставляя ноги, шёл за Молодым Волком. Снятие осады и победа в Шепчущем Лесу ознаменовали то, чего Тайвин Ланнистер никак не мог ожидать. Война достигла своего пика, и теперь обе стороны должны были понимать, что пора её завершать. Обмен пленниками положил бы ей конец. Однако появление на поле битвы Станниса Баратеона изменило многое, и цели его сильно различались с целями северянина. Тем не менее отец просил поддержать сторону истинного короля, пусть и против желания своего сына.
Робб спустился на землю и, передав свою лошадь Оливару, последовал по коридорам замка до комнаты, где встретил мать. Он хотел просить её совета, но родное лицо, единственное здесь не выражающее ту должную радость, заставило его одуматься и прежде задать вопрос, ответ на который услышать он действительно боялся:
- Что-то случилось? - в его голосе не убавилось уверенности. Он был облачён ею, выражая всем своим естеством абсолютную готовность.
Вот и случилось возвращение в отчий дом. Весь замок целиком и каждое его помещение в отдельности хранили воспоминания о детстве и молодости Кэйтилин. Перед её взором представал отец, ещё полный сил и здоровья, её младшая сестра Лиза, юная и застенчивая девушка и младший брат Эдмар, которому Кэйтилин пришлось заменить мать. Как же все они изменились с тех пор! Одни лишь стены замка остались прежними, храня в себе воспоминания о днях, которых не вернуть.
Леди Старк была рада, что Риверран устоял. Каково было бы, если её родной замок пострадал из-за злейших врагов? К счастью, силы Ланнистеров, осаждающие замок, были разбиты, а в плену у Старков оказался сам Цареубийца. Кэйтилин с радостью тут же обменяла бы его на своих девочек, что были сейчас в Королевской Гавани, но, увы, знаменосцы Робба и он сам сочли этот обмен неравноценным. Ничтожно малым утешением послужила мысль, что Серсея Ланнистер не посмеет с ними худо обращаться, но сомнения в этом не покидали души леди Кэт. Девочкам нигде не будет так хорошо, как в их родном доме. Только бы найти способ, как вернуть их.
Отец Кэйтилин был очень болен, если верить слухам. Неужели она даже не сможет с ним проститься? Как бы хотелось видеть всех родных здоровыми и вновь счастливыми.
Не успела Кэйтилин вступить в пределы замка, как ей сообщили об одном вороне, принесшем крайне важную весть. Мейстер замка лично явился передать письмо леди Старк.
Она прочла его… и ей показалось, что земля вот-вот уйдет у неё из-под ног. К глазам подступили слезы, которые не было сил сдержать. Сквозь завесу из слез леди Старк смотрела в лицо подошедшему к ней сыну.
-Робб, здесь сказано, что Неда больше нет, - с нескрываемой болью в голосе произнесла Кэйтилин, протянув сыну письмо, присланное из Харренхолла. В нем говорилось, что Эддард Старк получил смертельную рану от золотых плащей, пытаясь сбежать. Сбежать! Кто, зная Неда, мог сочинить о нем такую гнусную ложь? Только Ланнистеры – ведь король Джоффри итак уже обвинил лорда Старка в измене. Это глупость – более преданного Роберту Баратеону человека не нашлось бы. Однако Нед мог бы поплатиться за знание той же тайны, что и Джон Аррен.
«Боги, они лишили его возможности говорить и сослали в Дозор. Неужели они решили подстроить его убийство, несмотря на обещание помиловать Неда?».
-Я не верю, что твой отец смог бы так поступить. Это какая-то уловка, они осудили его, а потом убили, вновь очернив его доброе имя.
Кэйтилин так надеялась увидеть Неда вновь. Пусть даже как брата Ночного Дозора, который не сможет более быть ей мужем. Теперь эти надежды никогда более не оправдаются, а Эддард Старк, человек чести, мертв и опорочен в глазах людей.
Отредактировано Catelyn Stark (2013-06-13 21:28:22)
Забирая письмо из дрожащих рук матери, Робб и сам стал испытывать то же волнение, словно передавшееся ему от мимолётного прикосновения. Боль, что источала собой Кейтелин, пугала его изнутри, однако внешне был всё также уверен и серьёзен, стараясь похоронить волнение внутри себя. Взгляд "Молодого Волка" пробежался по пергаменту, выискивая наиболее важные моменты этого письма, однако имя "Эддард Старк" незамедлительно попалось ему на глаза, а затем уже и всё остальное.
-Но... - единственное слово, вырвавшееся из уст, столь тихое, что вряд ли мать могла его услышать. Тело Робба сиюминутно перестало подчиняться ему, но причиной этой дрожи был не страх, а ярость, присущая лишь северянам. Сжав пальцы в кулаке, юноша со злости ударил по толстому деревянному столу, оставляя на нём глубок6ую вмятину от своих боевых перчаток. Уверенность сменилась злобой, скрежет зубов эхом разносился по комнате, в которой воцарилась глухая тишина.
-Проклятые Ланнистеры! - громко прокричал лорд Старк, не в силах и без нужды скрывать свои эмоции, поскольку с матерью они были наедине. Он всегда относился к ним с недоверием, ныне переросшем в чистое презрение и ненависть, желание казнить единолично каждого, кто носит на своей груди золотого льва. Какая ирония, в этом Робб был похож на Роберта Баратеона в его личной войне с Таргариенами, с человеком, который и привёл Эддарда Старка на смерть.
Его отец не заслуживал такого конца. Лишенный языка, заклейменный, он, тем не менее, оставался верным королевскому правосудию, и сбежать из под стражи для него было бы позором. Клевета и ложь - два орудия львов, благодаря которым они и вершат свои дела, в то время как на деле, каждый представитель этого ничтожного не отличался особым талантом. Интриганы, клятвопреступники и лицедеи - ни один из них не заслуживает пощады, в особенности Джоффри, чью голову Станнис пообещал Роббу. Но осознавая, насколько жестоко обошлись с его отцом, сыну хотелось вкусить сладкую месть, однако Королевская Гавань еще была слишком далеко от него. А Джейме Ланнистер был рядом, на расстоянии вытянутой руки. Но все же, живым он был куда полезнее, посему этот вариант можно было отложить. на незримое будущее.
-Нужно послать человека за его останками. Он должен покоиться в крипте Винтерфелла, - произнес Старк, более спокойно, но все же не без боли.
Отредактировано Robb Stark (2013-07-12 11:50:18)
Кейтилин обессилено опустилась на стул, положив руки на стол. В глазах всё ещё стояли слёзы, а сердце защемило от боли. Вся её семья была в опасности, а она едва ли чем-то может помочь. Чувство собственной беспомощности было почти таким же невыносимым, как боль от потери мужа и страх за детей.
Она посмотрела в глаза Робба:
- Если бы твой отец был жив, я бы просила тебя, Робб, подумать о мирном соглашении, - пусть ей всем сердцем не хотелось бы присягать отпрыску Ланнистерши, так две семьи наконец обменялись бы пленниками, и Санса и Арья вернулись бы домой.
«Как бы мне хотелось быть с ними. Они всего лишь маленькие девочки. И мои младшие мальчики. Я так хочу снова видеть их и Робба всех вместе под крышей Винтерфелла».
-Но теперь… - леди Старк запнулась, ей было тяжело говорить, - Как бы мне ни хотелось отправить на тот свет Цареубийцу, чтобы он получил по заслугам, мы не можем этого сделать. Любой вред, который мы причиним ему, они смогут причинить девочкам.
Ей предстоял разговор с Джейме Ланнистером. Но не сейчас.
-Да, безусловно. Если в этих людях есть хоть что-то человеческое, они вернут останки твоего отца домой. Нужно скорее написать в Харренхолл и отправить туда надежного человека.
Как бы хотелось, чтобы Нед вернулся домой живым. Теперь остаётся только всеми силами бороться за жизнь для детей. Кейтилин готова была помочь Роббу в чем бы то ни было. Как бы ни тяжело ей было сейчас, её детям гораздо тяжелее. Осознание этого позволяло ей не потерять духовную силу окончательно, хоть она и чувствовала себя как никогда ослабленной.
-Твой отец говорил, что все Старки должны покоиться там, - погрузившись в воспоминания о муже, проговорила леди Старк.
Он займет своё место рядом с отцом, братом, сестрой. Если жизнь Неда нельзя было спасти, нужно было сделать всё, чтобы почтить его память.
«Я хочу, чтобы мы восстановили доброе имя твоего отца, уверена, ты также этого хочешь, мой сын», - подумала Кейтилин.
Кэт поднялась и обняла Робба, стремясь утешить его и найти утешение самой.
Отредактировано Catelyn Stark (2013-07-12 15:55:23)
Ничто не могло унять разгоряченного Робба, в его душе точно родился шторм. Чувства смешались воедино: отчаяние, горечь утраты, боль, волнение и ярость. Точно дикий огонь, он был готов взорваться от одной лишь искры, однако его мать препятствовало этому, пытаясь хоть как-то утешить сына. Однако её слова не приносили умиротворения, а лишь разжигали в нём гнев, которому, впрочем, Робб не позволил бы вылиться на ту женщину, что родила его, его братьев и сестер.
- И это печальнее всего, - коротко отрезал Старк, заглядывая в глаза матери, так пристально, что ему довелось углядеть в них собственное отражение. Он разделял её страх, но будучи самопровозглашенным Королём Севера, Робб также осознавал, что на его плечах лежит ответственность за десятки тысяч жизней, готовых отдать собственные во имя его королевства. Как бы ему не хотелось расправиться с Джейме Ланнистеров, какое бы наказание не заслужил Цареубийца, но всё, что с ним сделают сейчас найдёт своё отражение на Западе. Тайвин убьёт всех пленённых им северян, лишь волос упадёт с головы его драгоценного сына, ибо никто иной из пленных Роббом не интересовал его так сильно, как Джейме. В этом вопросе у Старков были связаны руки: казнить Ланнистера — значит потерять то единственное, с помощью чего можно было бы надавить на Тайвина, обменять его — аналогичный предыдущему исход. Боги несправедливы: давая человеку одно, они забирают у него что-то, в этом мире у всего должно было быть равновесие. Черт возьми, но чем можно уравновесить смерть Эддарда? Чем? Если бы Робб знал, то непременно сделал бы это, желая этого всем сердцем, всей израненной душой.
- Пусть живёт ровно столько, сколько потребуется, - единственное, что он мог сказать в ответ на слова Кейтелин. Даже в моменты скорби, Ланнистеры всегда выходят на первый план, они уже пустили свои корни так глубоко, что лишь Богам известно, как страшны их злодеяния. А те, кому удавалось узнать это, увы, Богами не были, посему их ждала лишь смерть в мучениях. Джон Аррен, а теперь отец... после того, что Робб узнал из письма Эддарда Станнису, он более не смел и задумываться о том, чтобы называть эту женщину «королевой», её брата «сиром», а сына «королём». Однажды они получат то, что заслужили, и момент этот грядёт, как бы усердно они не пытались оттолкнуть его. Они познают гнев Старков. Ибо Север помнит.
- Я отправлю туда гонца, однако сомневаюсь, что им достаёт благородства, если они бояться человека, лишенного слова, так сильно, что готовы убить его и оклеветать, - боже, практически всё предыдущие поколение Старков погибло по вине тех, в чьих руках был Железный Трон, и отличались они лишь знамёнами и цветом их.
Рикард и Брандон Старки были убиты «Безумным Королём» Таргариеном, Лиана Старк была убита после похищения принцем Рейгаром, а теперь и отец пал по вине Джоффри I Баратеона, присоединившись к своим братьям и сёстрам. Мать подошла к нему и приобняла, даря ему своё тепло, как делала это уже не раз. В детстве он старался вырваться из этих объятий, однако сейчас у него не было ни сил, ни желания повторять подобное, поскольку впервые за долгое время он испытывал потребность в родительской любви.
- Я бы хотел присутствовать там, однако, это невозможно. Брану и Рикону придётся сделать это в одиночестве, - ему хотелось верить, что им удастся вернуть останки его отца.
Он даже не представлял себе, что сделает, если «Плащи» посмеют осквернить его, ему просто не хотелось думать об этом. Прошли мгновение, и буря внутри Робба утихла, вместо неё осталось лишь опустошенность. Кажется, словно он утратил часть себя, и восполнить её не в силах ничто, ибо отец был для него всем. Кумир, идеал, пример — так видит любой сын своего родителя, осознанно или нет, но равняясь на него, желая получить его признание. Робб же никогда не получит желаемого, Бранн и Рикон тоже. Ланнистеры лишили их этого.
Скорбела королева, король был удручен.
От слез померкли очи у гуннских дев и жен.
Шептал им тайный голос, что скоро смерть у них
Вновь похищать начнет друзей, мужей, детей, родных.
(с) Песнь о нибелунгах.
Его больше нет.
С самого дня отъезда Неда и девочек в Королевскую гавань, червь страха и тоски не переставал ни на минуту мучить душу Кейтилин, отчаянно скучавшей по дочерям и супругу, несмотря на все заботы, оставшиеся в Винтерфелле. Любимый Брандон, за которого она молилась и днем, и ночью, милый Рикон, нуждавшийся в ее любви и ласке не меньше больного Брана, даже уже взрослый Робб, юный лорд Винтерфелла - никто из них не смог вытеснить из сердца Кейтилин мыслей о далекой Королевской гавани, куда отправился Нед с девочками ради служения Королю.
Предчувствие не обмануло Кейтилин, и приезд Короля Роберта оказался роковым для Старков.
Его больше нет.
Кейтилин пыталась держаться. Она хотела быть сильной. Ради Робба, еще совсем зеленого мальчишки, только ставшего королем, ради девочек, томившихся в Королевской гавани, ради младших Брана и Рикона, оставшихся в Винтерфелле, но силы с каждой минутой покидали ее, словно все то, что было ее стержнем, ушло вместе с Недом на тот свет.
Он был моей силой.
Не каждой женщине везет выйти замуж за человека, которого она в будущем сможет полюбить, и Кейтилин Талли не могла и мечтать о большем счастье, и даже один-единственный бастард Неда, Джон Сноу, не мог омрачить ее жизни на Севере. Она никогда, с самого детства не жила ради себя. Первые пару лет она заботилась о тряпичных куклах, потом о младших братьях и сестре, потом о больной матери, потом об отце, потом о Риверране. Прошли годы, и она вышла замуж за Эддарда Старка, младшего брата Брандона, и уже заботилась о нем и детях.
Их детях, что были зачаты и рождены в великой любви, семена которой были посеяны в день их свадьбы, тогда, когда они впервые увиделись. Прошли годы, и корни их чувства окрепли в холодной земле и проросли так глубоко, что даже смерть не была способна вырвать ее.
Никто его у меня не отнимет. Даже смерть.
Жгучие слезы побежали по лицу Кейтилин, пытавшейся сохранить спокойствие ради Робба, которого она еще крепче прижала к себе. Мальчик, ее мальчик от крови и семени Неда, так и оставшийся для нее ребенком несмотря на корону и меч.
- Робб... - прошептала она, но так ничего и не смогла добавить к этому.
Сейчас не время.
Она попыталась прийти в себя. Успокоить бурю гнева и отчаяния,что поднималась в ней, чтобы найти в себе силы жить здесь и сейчас, ради ее сына, чтобы поставить точку в этой кровопролитной войне и покарать всех тех, кто осмелился причинить боль ее семье.
Чтобы... Вернуться домой, в Винтерфелл.
- Все верно, мой мальчик. Так и поступим, - едва совладав с собой, ответила она сыну, - я не оставлю тебя. Пусть о нем позаботятся Бран, Рикон и Рослин.
Сердце пронзила мысль о том, что слишком рано их дети хоронят своего отца, но такова была воля богов.
Я должна жить. Ради жизни и чести моей семьи. Это мой долг.
И пусть он ее там дождется.
там за окном
кончился дождь,
кончился мир
посиди со мной...
(с) Немного нервно "Храни ее город"
Отредактировано Catelyn Stark (2013-08-08 18:08:53)
Его учили быть сильным. Сколько он себя помнил. Ему рассказывали о доблести, о чести, о благородстве и том, как должен вести себя мужчина. Истинный рыцарь. Но, то, что говорили маленькому мальчику, а после и юноше, оказалось совершенно полярно от реальности. Где была эта честь? Где доблесть? О каком благородстве может идти речь? Они убили его. И Робб прекрасно понимал, что не будь его сестры в Королевской Гавани, он бы немедленно отрубил бы Цареубийце голову. Он бы отправил её Тайвину Ланнистеру, зная что причинит ему такую же боль, как тот причинил Старкам. Робб глубоко вздохнул. Он смотрел на мать. Север помнит. Внезапно всплыло в голове молодого волка.
-Да будут милостивы к нему Старые Боги.
Сказал Старк своё леди матери. Он король, он должен быть сильным. Он должен найти в себе силы жить дальше ради мести. Единственное о чем он сейчас думал - это о том, что он отомстит. Обязательно отомстит.
-Они справятся. Должны справится. Я...
Голос Робба дрогнул, но разве что на долю секунды. Он снова взял себя в руки.
-Я напишу Брану. Дам указания. Хотя... Мне бы самому знать, как полагается это делать. Впрочем мейстер наверняка поможет Брану. О Боги, как же он еще молод, а выпало ему больше чем нам всем.
Робб мало что знал о жизни своих сестер, но почему- то Брандона жалел больше всех своих братьев и сестер. Джон на стене, Санса и Арья в плену. Сейчас Роббу больше всего хотелось побыть одному. Ласка матери, заставила его почувствовать некое ощущение защищенности. Он обнял её, желая забрать её горе, утешить её, но не было таких слов, которые сейчас были бы уместны. Не было и слез. Робб не дал бы им волю. Он не должен. Он - мужчина. Сейчас он жалел о том, что рядом с ним нет Рослин. Его молодой, прекрасной жены. Той, которую он успел полюбить всем сердцем. Воспоминания о том, времени, которое они провели вместе было одним из самых светлых в его не такой уж и длинной жизни. Но как бы он хотел что бы этого ничего не случилось. Как он бы хотел, что бы не было этой короны, не было войн.... Смертей... Как он бы хотел, что бы король Роберт никогда бы не приезжал в Винтерфелл. Они были бы все вместе. Все было бы хорошо. Многие говорили, что Робб - истинный сын своего отца, но сам Король Севера прекрасно понимал, что ему не хватило именно опыта и мудрости. Он не дослушал отца, не впитал то, что тот мог ему дать. И может быть поэтому... Может быть поэтому он так прислушивался к своим советникам.
-И мы выстоим. Мы должны отомстить. Чего бы мне это не стоило бы.
Именно в такие моменты, сильные мира сего принимают решения, решения, способные изменить мир. И Робб принял свое. Осталось лишь решить, кто станет его союзником. Кому он позволит сесть на Железный трон.
Отредактировано Robb Stark (2013-08-07 00:24:06)
Робб не утешал. И он не будет утешать. Руки Кейтилин разжали объятия, и она отступила на шаг назад, глядя на Робба. Ее глубокие глаза цвета темного неба чуть раскраснелись от слез, и она поспешила вытереть с лица следы своей боли. Боли, которую она проглотит, чтобы никто, даже самые родные и тем более враги, не узнали, чего стоила ей эта потеря. Ей казалось, что сердце ее кровоточит, а душа источена червями страха и страданий, но это должно быть последним, о чем будут знать другие.
Говорил Робб как истинный сын своего отца, пускай, и гораздо больше внешне походивший на нее нежели на Неда. Раньше это почти огорчало ее. Раньше ревностно в душе Кейтилин воспоминание о Джоне Сноу, чье сходство с Эддардом отмечали многие, и это зачастую ранило ее. Раньше… Когда-то подобные вещи действительно имели значения, но сейчас, когда Неда не стало, а Вестерос горит в огне войны, об этом смешно думать. Он ведь и ему был отцом…Что же, скорбеть о нем будут многие, и не только ты, Кейтилин Талли.
Нельзя было и сомневаться в том, что оплакивать Эддарда Старка будет не только его семья, но и весь Север, начиная от служивших ему знаменосцев и заканчивая слугами Винтерфелла. Он был внимателен ко всем без исключения, и оставалось только молиться богам, чтобы они даровали Роббу такую же мудрость.
- Да будут милостивы к нему Старые боги.
Старых богов здесь нет, мой сын…
- Они справятся. Должны справиться. Я… - и, пускай голос его чуть дрогнул, Кейтилин сделала вид, словно и не заметила этого, - я напишу Брану. Дам указания. Хотя… Мне бы самому знать, как полагается это делать. Впрочем, мейстер наверняка поможет Брану. О, Боги, как же он еще молод, а выпало ему больше чем нам всем.
Бран… Рикон. Какой невыносимо тяжелой ношей будут похороны отца для этих мальчиков, только недавно отложивших в сторону игрушки. Кейтилин отчаянно хотелось разорваться, чтобы остаться здесь с Роббом, чтобы спасти девочек от Ланнистеров, чтобы вернуться к ее младшим сыновьям в Винтерфелл, где они ее, несомненно, ждут, как она когда-то ждала отца.
Но особенно ей хотелось отомстить Ланнистеров. Предать каждого из них жестокой казни за каждую слезу, пролитую ее детьми, и за каждую каплю крови, пролитую Эддардом. Положить волчью лапу на их растерзанную грудь и впиться клыками в глотки, из которых брызнет фонтаном горячая кровь. Вот только пока Старки не могли убить даже Цареубийцу, что был в их руках.
- И мы выстоим. Мы должны отомстить. Чего бы мне этого ни стоило бы, - закончил Робб, и Кейтилин снова приблизилась к нему, чтобы взять его руку. Некогда это была светлая пухленькая ладошка мальчика, сейчас же это была грубая рука настоящего мужчины, уже испытавшего радости и горечи побед и поражений.
- Робб, я прошу тебя об осторожности, - сказала она ему, надеясь, что он услышит ее, - местью мертвых не вернешь, но местью можно навредить живым. Подумай о девочках. Если эта месть нам будет стоить наших жизней, то кто завершит за тебя войну? Кто станет владеть Севером? Кто вернется домой к супруге, Робб? Мы не должны мстить, - она чуть помолчала, - мы должны вершить правосудие.
Я не могу сейчас думать о Неде. Я не имею на это права.
- И в этом тебе нужны союзники. Кому ты доверишься, сын мой?
Она смотрела на него почти не мигая и сжимая своими еще неокрепшими руками его ладонь. Он должен меня услышать.
- Иными словами… Что ты собираешься сейчас делать?
Отредактировано Catelyn Stark (2013-08-08 18:11:26)
Кейтилин стерла со своих щек слезы и юноше подумалось, что никогда раньше он не видел мать плачущей. Сердитой - да, счастливой - да, но слез в глазах матери он почему-то не помнил. А может, и не видел никогда - даже когда мать слышала скорбные известия, она никогда не плакала. Тонкие ладони матери снова сжали его руку и он ощутил, что раны на них еще не зажили - раны, полученный от врага, которого мать собиралась остановить голыми руками. И она это сделала - ради Брана.
А Бран для неё был маленькой частичкой Неда, пусть и не напоминающей его так, как Арья или Джон. Мама никогда не плакала раньше, потому что у неё был отец.
Это заставило его снова подумать о том, как любовь связала тех, кого он называл отцом и матерью. Ведь когда-то это были два совершенно разных человека, жившие в разных землях. У них были свои радости и свои печали, свои чаянья и невзгоды, но однажды, по воле судьбы и их родителей, все это слилось воедино и стало одним на двоих. Старая Нэн, сказки которой так любил Бран, часто рассказывала младшему брату о том, как раньше леди Старк и лорд Старк могли проводить дни друг без друга и даже забывать о супруге на какое-то короткое время. А потом, говорила она, сама Дева - а может, и древние Боги приложили к этому руку, - послала обоим великую благодать - понимание, за которой в дом постучалась любовь. А Робба она иногда называла первым даром, сыном Долга и Чести.
Мысль его пошла дальше, перейдя к нему самому. Ведь и он женился по долгу на прекрасной девушке - на Рослин, которая оказалась совсем не такой, как он ожидал. Быть может, боги даруют ему шанс на счастье - такой же, какой даровали его отцу и матери.
Однако конец у истории его отца и матери оказался не слишком-то счастливым.
- Робб, я прошу тебя об осторожности.
Осторожность? Осторожность? Какая может быть осторожность, если они убили его? Ланнистеры убили моего отца.
- Местью мертвых не вернешь, но местью можно навредить живым. Подумай о девочках. Если эта месть нам будет стоить наших жизней, то кто завершит за тебя войну? Кто станет владеть Севером? Кто вернется домой к супруге, Робб? Мы не должны мстить, - она чуть помолчала, а Робб вдруг понял, что его ярость пошла на убыль, - мы должны вершить правосудие, - закончила мать и Робб вдруг понял, что поначалу даже не осознал, кто это - "девочки", так ошеломила его смерть Неда. Мои сестры, Санса и Арья. Моя семья. Моя стая. Я должен вернуть их домой, чтобы мы снова были вместе. Волки из Винтерфелла еще покажут свои клыки, но сначала вожак должен собрать стаю.
Глубоко вдохнув, он мысленно представил свой гнев в виде яркого, беснующегося пламени - таким ему всегда виделся дикий огонь, или же пламя драконов. Представив, как огонь быстро гаснет, исчезая, Молодой Волк вдохнул и четко произнес:
- Мы свершим его, мама. И свершим так, что еще не скоро в Семи Королевствах осмелятся чернить имя Неда Старка. Но твои мысли мудры, и я очень рад тому, что ты со мной. Без тебя я бы наломал дров, - он чуть улыбнулся уголком губ, а потом посмотрел в лицо матери, словно набираясь сил, и стал тихо, четко и последовательно излагать свои мысли. Спутанные и сумбурные, они все-таки сумели выстроится в ровный ряд, чему Робб был очень рад:
- В первую очередь я хотел бы заключить союз с Баратеонами. Со Станнисом договор уже заключен, ты и сама прекрасно знаешь условия. А теперь... Следовало бы попытаться договориться с Ренли Баратеоном - его союз с Тиреллами и женитьба на Маргери Тирелл прочно привязали к нему Простор и даровали богатства и войско. Самым лучшим выходом было бы помирить братьев, но, зная Станниса... Отец говорил о нем так :" Этот человек выкован из железа, жесткого и неподатливого". Он слишком упрям и горд.
Замолчав, Робб перевел дух и спросил у матери:
- Если бы я предложил тебе отправиться к Ренли, ты бы согласилась? Если ты не хочешь, я мог бы отправить кого-то другого, но тебе я доверяю больше, чем себе.
матушка, умоляю простить за все косяки, которые могут (и будут!) в этом посте.
Отредактировано Robb Stark (2013-09-13 20:53:38)
Скорбными слезами и даже молитвами мертвых не воскресишь.
Слишком давно Кейтилин Старк усвоила эту истину, о которой предпочла бы не знать. Она надеялась, что хотя бы ее дети проживут долгую и счастливую жизнь, в которой им не придется хоронить своих родных и близких одним за других. Но волею богов им была предначертана судьба иная, и вот еще пятнадцатилетний Робб скоро выйдет из шатра и отдаст распоряжение о возвращении костей отца в Винтерфелл.
Не такого отца ждали Бран и Рикон, когда тот уезжал служить Королю Вестероса в Королевскую гавань. Веки Брана еще были сомкнуты, и он спал своим тревожным сном, а когда очнулся - рядом никого не было. Воспоминания о покалеченном среднем сыне и малютке Риконе тревожили Кейтилин и днем, и ночью. Сердце ее клевала совесть, заставляя вспоминать растерянный взор маленького Рикона, когда мать уезжала.
Судьба изувечила их жизни, рассорив по всему Вестеросу, и пока ничего, совершенно ничего нельзя было с этим поделать.
***
The interlude "Beyond".
I.
- Кейтилин, милая... Мне так жаль, но твой брат, он... Его больше нет, - первую скорбную весть в жизни Кейтилин ей принес дядя, - это все лихорадка... Он не пережил той ночи.
Глубокие синие глаза неотрывно смотрели на дядю, которого все звали Черной Рыбой, ожидая, что, может, он скажет, что все это ложь или шутка, но его печальное лицо говорило красноречивее всяких слов.
Это правда.
Отложив куклу в сторону, малютка Кет встала, едва сдерживая слезы страха и непонимания.
Я хочу к маме.
Но к маме было нельзя.
II
- Кет, милая... - руки матери были отчего-то очень холодными, - я так ждала тебя, - прижав к себе дочь, леди Риверрана вновь заплакала, и Кейтилин ощутила, как по ее шее бегут горячие слезы матери, - твой милый брат, он...
Еще не прозвучали те страшные слова о смерти старшего брата Кейтилин, но она уже знала о том, что случилось. Она поняла это, как только преступила порог комнаты.
Теперь она была за старшую.
III
- Леди Кейтилин, ваша матушка, леди Риверрана, отошла в мир иной этим утром. Лорд Талли безутешен... Поэтому нужно, чтобы рядом кто-то был с вашими братом и сестрой, чтобы они справились с этой утратой...
Больше не мать ее была леди Риверрана, а сама юная Кет, и эту участь, а не почесть надо было принять достойно. Эдмур и Лиза горько плакали в комнате, моля богов о воскресении их родимой матушки, но Кейтилин уже знала о том, что мертвых не возвращают.
И только поздно, когда никто не видел, маленькая хозяйка большого Риверрана позволила себе уткнуться в подушку лицом и всю ночь прорыдать скорбя о матери.
IV
- Кет!.. - голос сестры был высок как никогда, - ты слышала? Отцу только что доставили письмо... - глаза Лизы всегда были чуть навыкате, а сейчас казались огромными как два больших блюдца, - Брандон... Его убили!.. В Королевской гавани.
Сердце пропустило удар.
***
- Робб, - начала Кейтилин, едва сдерживая тон голоса ровным, - ведь ты же знаешь, что и Ренли, и Станнис - узурпаторы.
Хотя чем этот треклятый Роберт был лучше?
- Я знаю, что нам нужны союзники, но ты готов ли ты присоединиться к любому из Баратеонов ради мести и освобождения девочек? Престол наследует Джоффри, каким бы чудовищем он ни был, но Железный трон - его по праву. А если и не его, то младшего сына Роберта, принца Томмена. Я не говорю, что ты не прав. Однако нам нужно четко сформулировать свои условия, с которыми я направлюсь к Ренли.
Я направлюсь. Мне нельзя сидеть на месте, иначе я замкнусь в своем горе. Я должна помогать сыну.
- Мы можем попытаться уговорить Станниса и Ренли провести переговоры и объединить наши силы против Ланнистеров? Наши войска, Грейджои, армия Станниса и Хайгарден вместе с Ренли - и Ланнистерам остается лишь прятаться в Кастерли-Рок.
Любая ошибка сейчас могла им стоить смертей, и не только своих, но и тех, кто присягнул им на верность, вверив свою жизнь. И как страшно было бы обмануть доверие тех, кто созвал свои знамена и пошел за ними? Вот только из Кейтилин был не самый опытный стратег, да и Робб был зеленым юнцом в искусстве войны...
Семеро, помогите нам.
- Будь готов к тому, что твое решение будут оспаривать. Стоит тебе выйти за пределы шатра, как все кинутся со своими советами, и среди плевел надо уметь отделять зерна. Одни будут тебя уговаривать отправиться к Станнису, другие видят силу в Ренли, а третьи и вовсе играют по каким-то своим правилам, и поверь мне, последних не меньше, чем тебе кажется.
Мой мальчик... Ты все, что есть у меня сейчас. Будь моей силой. Будь силой своего народа. Ты справишься, милый.
Хотелось, отчаянно хотелось вновь заплакать, но такой роскоши Кейтилин себе позволить уже не могла. По крайней мере, не сейчас, ведь она должна быть мужественной ради Робба, еще такого мальчика, несмотря на венчавшую голову корону.
- Если ты готов на это, то я направлюсь к Ренли немедленно.
У Гондора нет короля. Гондору не нужен король.
Совсем недавно Роббу приснился сон.
Синее небо на Винтерфеллом казалось поддельным – но кому какое дело? Роббу тогда дела не было – он возвращался с охоты. Рядом неторопливо скользил Серый Ветер, за ним верные слуги, везущие тушу убитого льва. «Винтерфелльский лев», - смеясь, говорил Молодой Волк отцу, который встречал его, - «Только представь, отец! Винтерфелльский лев!»
Вокруг собрались все – Санса, Бран, Арья, Рикон и Джон – а Кейтилин стояла поодаль, и глаза её светились гордостью. А потом его окликнул детский голос в один миг с приятным женским голоском. Ребенок звал его отцом, а женщина – Роббом, но едва он обернулся, чтобы увидеть их, как сон прервало громкое карканье ворона. Однако его юноша запомнил, сочтя знаком – когда-нибудь они все снова соберутся в Винтерфелле, а он, Робб Старк, привезет им мертвого льва.
Но отец мертв, а значит, что сну уже не суждено сбыться так, как он хотел бы.
Старк иногда думал о том, что будет, если Эддард Старк вдруг покинет мир живых. Уйдет по дороге Смерти, вымощенной костями, куда-то далеко в рай. Он знал, что похороны будут достойными, знал, что править Севером постарается так же – честно, мудро и справедливо.
Но даже в самом страшном кошмаре Робб не видел его смерти. Ни вести, ничего – сознание попросту отказывалось это сделать. А уж в такой ситуаций – отец опозорен, лишен языка, а после предательски убит в спину…
Ланнистеры должны были собственной кровью смыть это пятно с чести дома Старков, потоком алой жидкости унести все его кошмары.
Но рядом с ним Кейтилин – женщина, которая из южанки стала истинной северянкой. И слова её полны мудрости – женской мудрости, той, что идет от самого сердца, которое чутко ощущает все вокруг.
- Они узурпаторы, но и Джоффри в некотором роде тоже, - заметил Робб, - Роберт ведь не прямой потомок Эйгона Завоевателя, верно? Все мы немного узурпаторы. Почему одни стали рабами, а другие королями? Одни – вассалами, другие – правящими? – тряхнув головой, молодой Король Севера отогнал назойливые мысли и продолжил, - Я хотел бы примирить обе ветви славного дома Баратеон, чтобы побороть Ланнистеров. Возможно, их ядовитая кровь вытравила все Баратеоновское, что было в детях Серсеи и Роберта. Пусть правят как угодно и кто угодно – я не буду больше вмешиваться, ведь когда я вернусь в Винтерфелл, я привезу с собой головы Ланнистеров. Я сделаю все – все, мама, обещаю, - чтобы вернуть домой девочек. Чтобы мы все вернулись домой. Ради этого я пойду на любой союз, который поможет мне выиграть. Верь мне, мама – мы вернемся домой. Все вместе.
Вся стая.
- И только поэтому, только по одной причине я… я прошу тебя, отправляйся к Ренли, - я не хочу отпускать тебя, ты нужна мне... Но я должен, - Скажи ему, что я не претендую на Железный Трон. Скажи, что Северу нужна месть, а не власть… Возмездие, а не месть, - поправился юноша, - Скажи, что вместе мы сумеем свергнуть Джоффри. Скажи, что Король Севера… Может отказаться от короны. У Севера на самом деле нет короля. Северу не нужен король. А корона - лишь железка, признак власти, и я охотно пожертвую ею, чтобы побороть врагов. Мы можем… Можем созвать Верховный Совет. Избрать нового, настоящего короля.
Холодная железка не заменит отца также, как пронзенное мечом сердце не станет целым. Но кроме Неда есть и Кейтилин, и братья, и сестры, и Рослин. Ему нужно жить дальше – просто потому, что живы они. И почему бы тогда не выиграть войну?
офф: я разучилась играть, Семеро, я, черт возьми, разучилась играть!
и еще я наверняка хреновый Робб Старк
Отредактировано Robb Stark (2013-10-26 18:44:33)
Пусто. Внутри было пусто. Раньше была усталость, была боль, был страх, но тогда, когда война только началась, и послышался первый лязг мечей вместе с первым кличем победы, на дне ее измученной душе еще теплилась надежда на то, что все кончится хорошо. А сейчас и надежда покинула Кейтилин, оставив ее на растерзание скорби и всепоглощающей пустоте. Вся ее сила вмиг пала, как некогда пала Валирия, как некогда пал Кастамере, как скоро падет Винтерфелл.
Раз, два, три - три потока слез, три цвета дома Талли. Водой плакали реки Трезубца, слезами плакали люди, и кровью плакали старые чардрева древних богорощ.
Вот только Кейтилин плакать было нельзя.
Он всегда будет рядом со мной.
Пусть Ланнистеры и предали его позору, вырезав язык и заклеймив каленым железом, пусть его подло убили по дороге на Стену, пусть его сердце больше не бьется, а кости однажды истлеют, северяне не забудут его, как не забыли Брандона и Лианну, и хоть это не вернет его к жизни на этом свете, это не позволит оставить его героический подвиг забытым. Древние легенды воспевают могучих героев старины, имена которых все знают с самого детства, но много ли правды в этих старых сказках? Этого никто не знал, но этот подвиг, эта боль, эта потеря были слишком настоящими, чтобы не верить в них. Кейтилин была готова пасть на колени перед всеми богами этого мира, чтобы те вернули ей мужа, ее силу, ее любовь, но боги пошли бы на это, взойди солнце на западе и сядь на востоке, но не раньше. А пока все, что ей оставалось, это смирение и надежда.
Робб убеждал ее, что он вернет их всех домой, к Брану и Рикону, и снова откроются для них врата темного Винтерфелла, и Кейтилин отчаянно хотелось верить в то, что так и будет. Что все это - не более чем дурной сын, а пробуждение не замедлит себя ждать и скоро придет, но эта страшная реальность была настоящей как никогда. Робб говорил осторожно, но все-таки твердо. Медленно, словно пробуя на вкус эти слова. Возмездие, кровь, власть... Для кого-то эти слова сладки как летнее вино, но Кейтилин ощущала их горький вкус.
- Я отправлюсь к Ренли на рассвете, - не колеблясь сказала Кейтилин, когда Робб закончил говорить, - я передам ему все то, что ты мне сейчас сказал, и буду молиться всем богам, чтобы Станнис и Ренли объединились.
Снаружи послышалось карканье ворона.
Видишь, мир продолжает жить. И ты должна.
- Но прежде чем я отправлюсь на Юг... - голос ее едва не задрожал, но она сумела подавить это, - позволь мне просить тебя об обмене девочек на Цареубийцу, - она заговорила быстрее, чтобы Робб не успел ей ответить прежде, - Робб, если я потеряю и их, я не... - она не смогла закончить, ощущая, как ком застрял в горле, - я... Просто не переживу этого.
Я тебя умоляю.
Я могу тебя сколько угодно убеждать в том, как хорошо бы нам вернуть девочек, но я тебя прошу - не соглашайся. : ) Иначе это создаст нам трудности с уже отыгрываемым сюжетом.
Робб не знал, что еще сказать матери. Он не сомневался в том, что она ему не откажет - это же мама. Что бы он не попросил у неё, она бы сделала все, чтобы если и не исполнить эту просьбу, так хоть помочь ему. В детстве именно она мирила его с братьями, именно она уговаривала его поддаться Брану на тренировочной площадке ("Ну же, Робб, ты ведь большой и сильный, что тебе стоит порадовать Брандона?"). Именно она говорила ему о том, что рыцарь должен защищать дам, беречь родных и блюсти идеалы, а лорд должен быть мудрым, справедливым и честным. Отец был примером, а мать... Кейтилин делала его собой в течении долгих-долгих лет.
- Но прежде чем я отправлюсь на Юг... Позволь мне просить тебя об обмене девочек на Цареубийцу. Робб, если я потеряю и их, я не... - Робб посмотрел ей в глаза, пытаясь понять, чего ей стоит произнесение этих ранящих душу слов, - я... Просто не переживу этого.
Старк колебался. С одной стороны его леди-мать права: если обменять Сансу и Арью на Цареубийцу, то можно избежать многих трудностей. Больше не придется боятся того, что их убьют где-то там, далеко, в Королевской Гавани, можно будет засыпать, зная о том, что его стая в безопасности...
- Нет, мама, - твердо ответил Робб, - Я не могу этого сделать. И дело вовсе не в том, что я не хочу возвращения Сансы и Арьи - наоборот, с каждым днем я ожидаю момента, когда снова их увижу и смогу наконец уверится, что они в безопасности. Нет, потому что... У меня нет веры Ланнистерам. Они убили отца, подло убили и лишили дара слова, оставив калекой доживать крошечный, отмеренный ими остаток жизни. Кто дал им право на это? Никто. Они сами решили, что все им подвластно. Наверняка они рассчитывают на то, что я сразу же обменяю Джейме Ланнистера на моих сестер. Но кто знает, нет ли у них своих планов на них? Кто твердо уверен, что, согласившись на переговоры, они не удавят их в кроватях, а нам не предъявят бездыханные тела? Дескать, вот ваши дочери, северяне, забирайте! И пусть гроб будет им верным мужем, а камень - саваном и будут помнить их имена, как имена мучениц? Я не желаю этого, мама. Не желаю.
Юноша хотел сказать что-то еще, но его прервал стук в дверь. Юноша хотел было прогнать прочь посетителя, но услышав голос старого мейстера Вимана, разрешил войти. Неужели снова черные вести?
- Милорд, миледи, - поклонился старик, - Письмо из Винтерфелла, от леди Рослин Старк, - передав письмо в руки Королю Севера, мейстер удалился. Юноша же развернул пергамент и, бросив беглый взгляд на строчки, написанные аккуратным и красивым почерком, спросил у матери:
- Матушка, ты не против, если я прочту его вслух? - надеюсь, в нем только хорошие новости и тебе будет приятно услышать, что моя супруга наконец добралась до Винтерфелла, как ты и хотела.
Письмо гласило:
«Мой дорогой и уважаемый супруг,
Спешу сообщить, что я вместе с остальными благополучно добралась до Винтерфелла. В первый же день я познакомилась с Браном и Риконом. Чудесные дети, я буду за ними приглядывать по мере моих возможностей. Винтерфелл, признаться, производит неизгладимое впечатление. Это ощущение величия волнительно. Мне бы очень хотелось, чтобы Вы были рядом и сами показали мне замок, в котором родились и выросли. Напишите мне, какие места в замке являются Вашими любимыми, чтобы я могла приходить туда и представлять, что Вы рядом со мною. Конечно, если у Вас будет время. Каждый день я молюсь о том, чтобы Вы скорее одержали победу и вернулись в Винтерфелл, чтобы мы могли быть рядом. Не проходит и минуты, чтобы я не вспоминала о Вас.
Искренне Ваша
Рослин.»
- Видишь, матушка? Все наладится. - закончив читать, произнес Робб. Жизнь продолжается, а мы... Мы продолжаемся вместе с ней. - Вот увидишь, ты еще понянчишь внуков, а когда я выиграю войну, то непременно... Непременно верну девочек домой в целости и сохранности и без помощи Цареубийцы.
А еще нужно ответить на письмо. Я должен непременно отправить моей леди-жене подарок и найти время, чтобы подробно описать все...
Ну уж дудки, матушка, вы меня не уломаете отпустить этого Ланнистера.)
Надеюсь, я не сильно накосячил и ушел в сторону.
Отредактировано Robb Stark (2013-11-05 16:16:47)
Но кто-то должен быть по эту сторону границы.
Кейтилин знала.
Кейтилин знала ответ Робба наперед, он даже не успел ничего сказать, как она уже почувствовала, что он откажет ей, и в глубине души она понимала, что им движет. Плененный Цареубийца был словно вылит из чистого золота, и стоимость его трудно было переоценить. Пусть он северяне не обезглавили армию Запада, победив старшего сына Тайвина Ланнистера, но это пленение было сродни подарку богов. Хоть северяне и молились разным богам, кто - Старым, кто - Новым, но их молитвы дошли до небес в тот миг, кто армия Цареубийцы совершила необдуманный поступок. Непобедимый, всесильный Джейме Ланнистер, чей клинок был омыт кровью Безумного короля и сотнями других, попал в плен к мальчику, впервые вышедшему на поле битвы.
Арья и Санса тоже должны были цениться в Королевской гавани, ведь от их жизней зависела жизнь драгоценного брата королевы, но ведь и Нед некогда был десницей, восседающей на Железном троне, покуда Роберт охотился по лесам. Пусть здесь, в Риверране, мало что меняется, и только лязг мечей и крики бойцов нарушают бесконечную тишину Речных земель, но котел интриг в Королевской гавани не остывал и на минуту. И дочери Кейтилин, ее девочки, ее Арья и Санса, были не в защищенном от врага Винтерфелле, но в Красном замке, чьи стены и пол обагрены кровью.
- Я, как и ты, не верю Ланнистерам, Робб. Но именно поэтому я и хочу вернуть девочек, понимаешь? - ты не должна ему перечить, он прежде всего твой король, - впрочем... Если ты считаешь, что поступаешь правильно, я постараюсь поверить тебе, - на противостояние у нее не было сил, тем более, как знать, может, и прав он?
Эта вера давалась ей тяжело, но... Если они отпустят Цареубийцу, то Серсея может и не отпустить Сансу и Арью, а если она и сделает это, то что помешает ей поступить так, как описал Робб? Нет, об этом даже думать было страшно, и Кейтилин поспешила прогнать от себя мысли о смерти дочерей.
Пока они живы, и она будет молиться днями и ночами, лишь бы увидеть их снова.
А вот Неда на этом свете ей не суждено увидеть.
Мертвые есть мертвые, Кейтилин. Отпусти его, и пусть ждет тебя на небесах, а ты должна жить ради своих детей.
Должна, должна, должна. С того самого мига, как старших братьев ее унесла лихорадка, она старалась быть опорой и поддержкой для всех, кто нуждался в этом, но не только и не столько по доброте душевной, а из чувства ответственности и долга перед своей семьей, перед своим родом, перед Богами. Быть достойной Талли, быть достойной Старк, быть достойной своего супруга, своих детей, Старых и Новых Богов, и видят Семеро, видят древние чардрева, что дня Кейтилин не проходило, чтобы та не пыталась подняться еще выше. Она преодолевала испытание за испытанием, покуда на нее снежной лавиной скорби не обрушилась новость о погибшем Неде.
Умер тот, о ком она молилась денно и нощно с того момента, как плечи ее укрыл плащ Старков. Пусть раньше по долгу, а не по любви, но все-таки молилась. Не сберегли его боги. Ни Старые, ни Новые. Бросили там, по пути на Стену, униженного, замученного, истерзанного, и не было Кейтилин рядом, чтобы облегчить ему путь на небо. Она бы не покинула мужа до самого последнего его вздоха, она бы держала его руку до конца, она бы сотню раз повторила ему, что он - ее величайшее счастье, и она благодарна каждому дню, что он был с ней рядом. Ее сила, ее любовь, ее счастье и горе.
...или она не смогла бы сказать ничего и только плакала бы, умоляя не покидать ее и детей.
Но этого всего она была лишена.
Ясные глаза Робба не давали Кейтилин забыться и закрыться в своем горе. Она смотрела на их с Недом сына, на их первенца, на их гордость, и хотела верить в то, что в словах его есть правда. Робб прочитал письмо Рослин, которое было словно маленьким лучом солнца, озарившем тягостное ночное небо, и в душу Кейтилин упало зерно надежды на то, что однажды в этой страшной истории будет поставлена точка, и с новой страницы начнут они писать другую историю, в которой уже не будет места горю и беде, ставшим спутницами Старков в этой войне. Венчанные на царство Робб и Рослин будут мудро править Севером, Арья и Санса вернутся домой, выйдут замуж за достойных мужей, а Бран и Рикон будут верными знаменосцами своего короля, и, быть может, тогда душа Кейтилин Старк воспрянет от этого бесконечного сна боли и страха, и каждый новый ее день будет приносить ей не новую беду, но радость.
Может быть. Однажды.
Пожалуйста.
- Я... рада, - смогла сказать Кейтилин, дослушав письмо невестки до конца. Трудно было радоваться хоть чему-то сегодня, но разве не было счастьем уже то, что Рослин, Бран и Рикон были живы? - я рада, что с Рослин и твоими братьями все хорошо, - если можно сказать "хорошо" про покалеченного Брана.
Хоть бы ты был прав, и мои дурные предчувствия не оправдались. Хоть бы и впрямь мы смогли с тобой вернуться в Винтерфелл с девочками, где мы проживем еще много славных лет, а не погибнем здесь, далеко от дома, на чужих землях. Хоть бы Нед не погиб напрасно, и мы смогли быть достойными ему.
- Я люблю тебя, Робб, - вырвалось у Кейтилин чуть дрогнувшим голосом, и она обвила руками его шею, - я верю тебе и в тебя.
Через мгновение она разжала объятие и отступила назад.
Ты - все, что есть у меня.
- Мы должны сообщить северянам о гибели твоего отца, - сказала она, чтобы не смущать сына своим внезапным горячим порывом.
И пусть они с яростью вновь возьмутся за мечи и копья, чтобы кровью смыть пятно позора и горя с нашей семьи. Пусть они знают, что Ланнистеры не пощадят никого, если только они, северяне, сами не станут на пути врагов, чтобы защитить свои замки и дома. Пусть они будут вечно помнить о том, кто много лет был их лордом, хотя эта ноша и вовсе не предназначалась ему. Пусть они выиграют эту войну, и мы с победой вернемся домой.
Пусть Север помнит.
- Идем, - отвердевшим голосом произнесла Кейтилин, - им надо знать правду.
Ночь опускалась на Риверран.
***
- А все-таки без того, что было, я не могла бы жить теперь.
Она обхватила руками колени, глаза ее странно блестели и слабая улыбка
словно замерла на губах. И Уинтон подумал: "Любовь! Любовь без меры! Сильнее
смерти!"
© Дж. Голсуорси "Сильнее смерти"
Вы здесь » Game of Thrones ∙ Bona Mente » Конец долгой ночи » 1.18 Риверран. Вести об Эддарде Старке
