Конец войны. Новые земли. Ничтожные потери. Родственники и друзья занявшие места при королевском дворе. Торговля процветала на фоне установившегося мира, вновь наполнив Гавань купцами с земель ближних и дальних. Казалось, Голос Староместа достиг всего, ради чего несколькими месяцами ранее он созвал знамена на требование сюзерена. Но вместо удовлетворения старый лорд испытывал гнев и горечь. Несколько событий потрясли старого лорда.
Со всех своих внуков Лейтон всегда предпочитал старшего, видя в нем надежду и достойное будущее Юга. И вот теперь он едет утешать свою дочь из-за потери первенца. Отнюдь не скорбь за внуком была причина молчаливых размышлений южанина. Но именно она служила причиной путешествия небольшого загона, двигающегося к северо-востоку по Дороге Роз.
   
Грохот копыт разносился по каменной дороге, возвещая сердце Простора о прибытии гостей. Серое-белое знамя, развивающиеся впереди всадников, олицетворяло личное присутствие в отряде лорда Хайтауэра. Рыцарь, несший знамя, первым въехал во внутренний двор замка. Следом появились полдюжины всадником, карета, ещё полдюжины всадников. Этот приезд заметно отличался от предыдущих. Звон копыт вместо возгласов глашатая, темного оттенка дорожные плащи вместо пышных серых, бригантина вместо парадных рыцарских доспехов.
Мальчик, первым выпрыгнувший из кареты, поставил перед ней широкий прямоугольный табурет, на котором вскоре появилась обутая в кожаный сапог нога, а вслед за ней и весь хозяина кареты. Оглянув встречающих его жителей Хайгардена, Лейтон сошел с кареты. Из всех присутсвтующих, исключая собственную свиту, новоприбывший гость узнал лишь жену Гарлана. Она приходилось родственницей жене Гюнтора, да и в Хайгардене правитель Староместа видел её несколько раз, но так и не имел возможности поговорить с ней.
- Здравствуй, Леонетта, - громко произнес Лейтон, не желая отвечать относительно повода своего приезда. Он приготовил целую речь касающуюся смерти Уилласа, но она предназначалась другой леди Хайгардена. Да и присутствующие здесь люди лорда не позволяли произносить трогательные речи о смерти внука. Нельзя показывать излишнюю чувствительность на глазах своих вассалов.
Осмотревшись вокруг Лейтон подметил, что никогда ещё его не встречал столь тихий, столь скорбный Хайгарден.. Когда умер Лютор в замке царила наигранная скорбь его многочисленных вассалов, для которых ежедневно устраивали пиры для почтиния памяти усопшего. Сейчас в замке нет ни полчища вассалов, ни пиров - такое впечатление сложилось в правителя Высокой Башни. Но кроме скорби в старого лорда были и другие дела в сердце Простора. Лишь Королева Шипов могла ответить на вопросы, которых много собрались в свете последних событий. Знамя Юга сдерживал свои порывы и предпочел действиям осторожность, собирая армию в стенах родного города. Лишь знание намерений Хайгардена позволили бы ему планировать дальнейшие действия.   
- Прими мои соболезнования. Большая ответственность легла на твои плечи, - Хайтауэр, сделав несколько шагов на встречу леди, взял её за руки. - Как наша семья? Как они справляются с "этим"? - Поинтересовался старый лорд, отпустив руки и посмотрев в глаза Леонетты.

- Жажда мучит старое тело больше голода. Благодарю, миледи. - Движением руки прибывший гость приказал своим товарищам дожидаться на месте. Лейтона раздосадовало, что его людям, знатным лордам и рыцарям, не уделили должного внимания, которого те заслуживают согласно своему высокому статусу. Впрочем, беседа с будущей леди Простора казался важнее чувств вассалов. Отцепив от пояса ножны и спрятанную в них "Бдительнось" оруженосцу, Хайтауэр последовал за Леонеттой.
Атмосфера в замке не отличалась от внутреннего двора, вполне соответсвуя трауру. Это не переставало удивлять Хайтауэра. Даже смерть Мерна и его сыновей замок не вызвали в замке подобной скорби, подумал про себя старый лорд, знакомый из падением старых королей лишь по записях мейстеров и своих предков.
- Да, разумеется, - обхватив пальцами верх стула, старый лорд сам отодвинул его. Слуге он протянул свой дорожный плащ, под которым скрывался кожаный камзол. Отсутствие Мейса мало беспокоило старого вассала. Он хотел встретиться с Королевой Шипой, но даже при такой раскладе у него оставались дела в сердце Простора. У него оставалась потерявшая первенца дочь.
Во главе стола всегда находился глава семьи. Старое неписанное правило, одинаково справедливо всем сословиям и народам Семи Королевств. Непривычным было видеть на этом месте женщину, пускай и жену наследника. Женщину задавшую столь провокационный, с точки зрения рыцаря, вопрос.
Интересоваться положением дел во владениях и здоровьем родственников гостя считались хорошим тоном. Лейтон мог часами рассказывать как о родном городе и острове, так и о крепком здоровье, которым славились Хайтауэры. Даже Великому весеннему поветрию их дом оказалась не по зубам. Но вопрос о счастливости жителей Высокой Башни на фоне происходящих событий казался странным. Казался грубым. 
- Старомест прекрасен. Торговля процветает, в городе царит мир, а мои сыновья делают все дабы его сохранить. Вам следует навестить нас. Жители будут в восторге, - отвечая на первый вопрос, Лейтон начал неспешно снимать со своих рук перчатки, вытягивая пальцы по одному. Лишь освободив руки, последовал ответ на второй вопрос.
- Убийство племянника, обещавшего стать великим и достойным правителем впервые в Просторе за последние сто лет не прибавило им счастья, - часть предложения была произнесена лишь в голове самого Хайтауэра. - Как и позор и смерть их лорда-деда, изменника. Взяв небольшую паузу, Лейтон попытался воскресить в воображении лицо своего тестя, но смог лишь смутно припомнить силуэт покойного друга, - Ходят слухи, будто Баратеон сжег его. Живого. Потомка Зеленой Руки сжигают на костре, а его дом лишают достоинства. Восемь тысяч лет истории уничтоженных волей одного мальчишки. Все земли и доходы потомков Флорис была переданы куда более младшей ветви Гарденеров. Ветви, представителей которых эти сами потомки совсем недавно упрекали в низком происхождение, уничижительно прозывая "стаюрдами". Впрочем, родовое гнездо ближайшего соседа и родственника Хайтауэра все ещё оставалось твердыней, которую Тиреллам лишь предстояло взять.
- Вам наверняка не терпится вступить в свои законные права. Вы раньше уже посещали его замок?

Отредактировано Leyton Hightower (2016-10-07 17:42:13)

- Те, кто сотворил это ужасное зло будут найдены и наказаны.
Вовремя подоспевший слуга, наполняя вином бокалы, отвлек старого лорда от ответа. Пустое обещание, раз убийца все ещё не найден. Но подобное преступление не может оставаться незакрытым. Любого из придворных Хайгардена, при должном усердии, можно заставить дать нужные показания. Смерть убийцы не облегчит утраты, но поданные должны усвоить чем грозит подобное преступление. Главное наказать, найти можно позже - говорил жизненный опыт. Переборщи с жестокостью - прослывешь жестоким, замедли с наказанием - слабым. Каждый из десяти детей Хайтауэра жив и здоров, хоть некоторым уже и за сорок - факт убеждавший главу семьи в правильности собственных методов воспитания и правления. Но не вассалу указывать сюзерену. 
Два большие жадные глотка опустошили бокал. Защитник Цитадели протягивает к слуге держащую серебряный сосуд року, не отводя взгляд от жены своего внука. Нескольких секунд более чем достаточно, дабы уловить непонимание в взгляде. Смерть старшего внука сильный удар, но не повод забывать о фамильных интересах. Свой дом всегда ближе.
- О Ясноводном Чертоге, миледи, - подтверждает Хайтауэр, вспоминая проведенное в соседнем замке время. С годами рыцарь все чаще предавался воспоминаниям, произнося или услышав знакомое слово, но старческий взгляд по прежнему был устремлен в будущее. В его дела есть достойные наследники. Наследники, младшим из которых ещё только стоит проявить себя. Ясноводный Чертог отличный для этого шанс.
Хранитель Юга в Королевской Гавани, как и некоторые другие высокие лорды. Лейтон покинул столицу вместе с другими лордами, но в их число не входили самые влиятельные из соседей. Тарли и Редвин, насколько был осведомлен правитель Староместа, оставались со своим сюзереном. В подобных условиях Хайтауэры оставались не только самыми могущественными, но и единственными серьезными игроками в регионе. Окхарты и Рованы слишком далеко для штурма древней твердыни, остальные - слишком слабы. - Ясноводный Чертог не только красивый замок, но и хорошо укрепленная твердыня. Осада может длиться годами, - Лорд хранил разговор для Оленны и Мейса, но в их отсутствие приходиться убеждать в своей полезности наследника. Войска и родственные весомый весомый аргумент, но их о них ещё предстоит нашептать на ухо Гарлану. Шепот прекрасной жены всегда прелестней старческого, осталось лишь набить себе цену. Чья жена захочет потерять мужа на месяца, а то и года, дожидаясь пока тот берёт измором крепость почти за сто лье от дома? Не его внука, делал ставку лорд Лейтон.
- сир Колин, кастелян, продолжает удерживать замок. Лисьи знамена все ещё над истоком Медовички, - продолжает убеждать в укрепленности Флорентов родственницу, не упоминая более значимых представителей древнего рода. Пускай Флоренты лишены власти, но их жизни Хайтауэр ещё мог спасти.
Несколько жадных глотков - права рука вновь направляется в сторону слуги, неся бокал навстречу кувшину.
[AVA]http://sa.uploads.ru/t/Gu7nB.png[/AVA]

Отредактировано Leyton Hightower (2016-10-13 16:28:40)

Гарлан Тирелл не хотел никого видеть после смерти брата, но вместе с тем понимал, что его появление в коридорах Хайгардена пойдет на пользу всем его обитателям. Сейчас они сильны настолько, насколько силен он один – наследник Простора, лорд Хайгардена, лорд Брайтуотера… все это делало Гарлана одним из крупнейших лордов. Однако он совсем не этого хотел!
Мужчина устало потирал пальцами висок, когда в дубовую дверь раздался стук.
— Войдите, — отозвался Гарлан и оторвал взгляд от свитков, чтобы обратить внимание на вошедшего, коим оказался паж, которого Тирелл буквально этим утром приставил к своей жене, чтобы тот был при ней и помогал ей, покуда она встречает важного гостя в лице Лейтона Хайтауэра.
— Мой лорд, ваша леди-жена желает вас видеть… — начал мальчик и, кажется, хотел сказать что-то еще, но Гарлан прервал его мягким жестом руки.
— Я понял.
Паж все еще стоял на пороге. На лице его было то сумрачно-озабоченное выражение, которое последние дней десять, если не больше, Гарлан наблюдал в Хайгардене едва ли не у каждого, кого он встречал. Смерть Уилласа сильно изменила атмосферу в родовом замке.
— Что мне передать ей, милорд?
Гарлан на мгновение задумался.
— Ничего. Я приду. Благодарю, ты можешь быть свободен.
Мальчик учтиво склонил голову и скрылся за дверью, бесшумно затворив ее.
Тирелл уперся локтями в столешницу и закрыл ладонями лицо. Немного времени. Ему нужно совсем немного времени, чтобы извлечь наружу маску улыбчивого, безукоризненно вежливого сира Гарлана Галантного…

Гарлан вошел в трапезный зал, где располагалась его леди-жена и лорд Хайтауэр, уверенным, размашистым шагом. Застав жену во главе стола, внутренне он ничуть не удивился. Леди Алерия неважно себя чувствует и отдыхает в своих покоях, тяжело переживая утрату старшего из сыновей, а сам он был в своем кабинете, пытаясь одновременно сделать сразу несколько очень важных дел. Сказать откровенно, на придирчивый взгляд Тирелла ни одно из них толком не получалось.
— Милорд! — на губах Гарлана появилась мягкая, привычно учтивая улыбка с выверенным градусом тепла и дружелюбия. — Миледи, — он чуть шутливо склонил голову перед Леонеттой, словно бы это она полноправно правила Хайгарденом, а он был кем-то вроде того пажа, которого не так давно отправил отдыхать и заниматься своими делами. В зале и без того было достаточно слуг: при виде Тирелла они заметно оживились и подняли тихую суету. — Рад видеть вас, лорд Лейтон.
Надеюсь, вас к нам привело не только известие об убийстве Уилласа. Это было бы слишком предсказуемо.

Разговор был неловким, разговор был неудобным и слишком тяжеловесным для Леонетты. Она могла давать советы лорду-мужу, но лишь там, где они были вдвоем, вдали от чужих глаз и ушей. А вести серьезную беседу с дедом Гарлана – это уже было гораздо сложнее.
Конечно, Хайтауэр был прав. В нем говорил опыт, а с этим спорить было не то что глупо, просто невозможно. Леонетта отдавала должное всему нажитому Лейтону, его способности в такое неспокойное время удержать это в своих руках, когда ломаются судьбы, разрушаются замки, но тем не менее, не ей следовало тут говорить о Брайтуотере, о наследии, о правлении своей собственностью.
И все же ответить нужно. Леонетта открыла было рот, чтобы изречь что-то, более нейтральное и не особо глупое. Ее мало волновало, что Лейтон сочтет жену внука глупышкой, но все равно хотелось как-то сгладить впечатление.
Спасает Леонетту лишь появление дорого супруга. Чуть торопливее, чем следовало, она поднялась из-за стола навстречу Гарлану. Все-таки пришел, что не могло не радовать. Муж выглядел уставшим, а глаза лихорадочно блестели, то ли горя поиском убийцы старшего брата, то ли чем еще. в Королевской Гавани Леонетта мучилась тем, что Гарлана у нее отобрали игры в политику, отдалив их друг от друга. Она надеялась, что когда они попадут в свой Чертог, останутся вдвоем, все проблемы решатся в один миг. Но нет, Семеро не были в этом благосклонны к леди Леонетте, дав ей то, чего она не просила. Это отец, наверное, сейчас радуется тому, что дочь, наконец, стала будущей хозяйкой Хайгардена, а вот ей самой казалось, что проблем она с этим не оберется. Хлопот прибавилось, а Гарлан был все так же далек.
Но все эти мысли оставались при Леонетте, а она улыбалась своему лорду-мужу, едва присев в реверансе на шутливое приветствие.

- Лорд-муж, как хорошо, что выкроили время для нас.
Девушка кивнула слуге, но тот и так спешил поставить для Гарлана столовые приборы и наполнить его кубок вином.
Теперь Леонетта могла и отключиться от решения сложных задач, предоставив все это Гарлану. Она бы, наверное, и отлучилась из трапезной, прикрывшись какими-то делами, но дорожила каждой минутой рядом с мужем. Страшно было признавать, но смерть Уилласа напомнила о том, что все они под богами ходят. И снова подумалось, что так ужасно – хотеть быть рядом, не насытится этим, но все так скоротечно и следует ценить каждую минуту. даже если вас разделяет стол, присутствие горя и проблемы.
Пора бы, наверное, поговорить с супругом, напомнить ему, что она его любит и хочет разделить все бремя с ним.
[AVA]https://secure.static.tumblr.com/0f00d6630ca5440ea1f24a8e19786028/gbneqdh/jUbndhteo/tumblr_static_tumblr_static_9ivxhbdogvswkooccskwggggs_640.gif[/AVA]

В тридцать лет предположение о твоем желании поесть и поспать воспринимается обычной вежливостью. В шестьдесят - намеком на старость и слабость. Лорд начинает чувствовать себя слегка растерянно, он жаждет ощущать признания другими собственной физической силы и крепкого здоровья, пускай и несвоевременные одышки мешают в охоте и скачках. Желает возразить, пошутить о битвах и женщинах, но вовремя понимает неуместность намерения.
— К тому, что люди воспринимают за слабость нерешительность и мягкость, — переходит к делу, не растрачивая попусту время на излишнюю любезность и осторожные намеки собеседнику. В ситуации когда мальчишка на Железном Троне распоряжается по собственному усмотрению владениями и титулами древнейших и благороднейших домов — Простор нуждается в сильном правители, способному противостоять идущим со столице централизационным тенденциям. Способному защитить вековые привилегии высшей знати. — Наши новые родственники, — как следует величать деда внучкиного мужа?, — с помощью Рендилла и Пакстера в считанные недели усмирят Старка и вероотступников с Драконьего Камня. Бейлон и его кальмары тоже не представляют нам угрозы, — делится своими предположениями, возвращаясь за стол вслед за внуком.

Лейтон понимает какими скучными подобные разговоры могут казаться женщине, как и осведомленность Гарлана в делах королевства. В конце концов, внешнюю политику Простора по-прежнему определяет его верховный лорд и его вдовствующая мать. Но внутренние дела уже давно частично переданы наследнику, в права которых теперь вступил сидящий за столом рыцарь.
— Я не берусь советовать или предлагать помощь относительно дела Уилласа, мне недостает в этом вопросе знаний, непредвзятости и статуса, — важность найти виновника гибели брата Гарлан, с детства выделяющийся здравомыслием и живостью ума, несомненно понимает и сам. Временный неуспех лишь подтверждает подозрения о серьезном подходе к делу, в попытках найти настоящего виновника вместо козла отпущения. Лейтон не брался в голос рассуждать о эффективности и уместности подхода в сложившейся ситуации, переходя к другому вопросу. Менее важному как человеку, но более как лорду.
— Вы знаете, мой дом и дом Флорентов связывают не только добрососедство, но и личная дружба и родство, — признается, нанизывая ножом яблоко — Мои младшие сыновья внуки Алистера, мое войско значительно превышает количеством и вооружением любого другого знаменосца твоего отца, а к Ясноводному Чертогу вдоль реки не больше трех дней маршем. — откусывает кусок фрукта. Неспешно жуя, старый лорд дает внуку время на размышления, более чем ясно намекнув на предстоящее предложение. — Позволь мне убедить Колина сдать замок и надеть черное. Позволь взять под покровительство оставшихся Флорентов. Они сполна заплатили за свое отступничество — землей, лордом и честью.