Имя – печать на судьбе человека. Отец сказывал, будто его сестра и не хотела называть свою дочь Рейнис, а все потому, что Рейнис Первая Этого Имени умерла страшной смертью, тайну которой знают лишь дорнийцы (да и не все, конечно). И где умерла? В Дорне! За бедой, как все знают, не заржавело, и маленькая Рейнис не пережила cвои четвертые именины.

И вот пришло же в голову младшему принцу дорнийскому назвать свою дочь в честь невинно убитой сестры, а его старшему брату – отправить ее на Север, как будто отпускать эту девочку с характером горной козы вообще было хоть сколько-нибудь безопасно. Но нет! На Север. Что ж, пусть по вашему.
И она постарается не свести с ума в пути Сильву Сантагар. Нет, правда попытается, можете не смеяться. Они ведь должны быть заодно. Впрочем, Элия наскоро забыла об этом своем обещании, как только ступила на белые доски кораблей и немало извела Крапинку своей назойливостью за несколько недель бесконечно скучного путешествия по воде.

Но однажды Боги оказали все же милость леди Сантагар и избавили ее от необходимости проводить подле кузины своей подруги почти все время, и наконец корабль достиг берегов Белой Гавани. Элия, кстати, этому тоже была бесконечно рада, ибо очень уж устала от серых волн и серого неба, а еще – от себя самой. Ей нужно было пространство. Она задыхалась в скорлупке корабля.

А впереди было большое приключение. Больше, чем вся ее жизнь прежде. Белый камень города казался свежим пергаментом, готовым к тому, чтобы стать не просто чистым листом, но какой-то историей. И Элия, конечно, мнила себя главной героиней.
– Леди Элия Сэнд, леди Сильва Сангатар, лорд Джулиан Кворгил.

И она была первой! Что же, оно и понятно. Она ведь была дочерью Красного Змея, а не они. Тем временем Крапинка подтолкнула чуть Элию вперед, и та вышла вперед, жалея о том, что копье осталось среди вещей. Неуклюжий поклон и некое подобие улыбки. Как учила мать.
– Наши слоны прибудут следующим судном, – пошутила она, стараясь сохранять серьезное выражение лица, но бесята в темных обериновских глазах Элии Сэнд слишком уж разбушевались, чтобы не быть замеченными другими.

[AVA]http://68.media.tumblr.com/068f17d977afaa74f568e6a5e599d87d/tumblr_n8573zYlBF1sdgz4po3_r1_250.gif[/AVA][STA]Леди Копье[/STA][NIC]Elia Sand[/NIC]

Отредактировано Him of Many Faces (2016-08-20 01:13:12)

Суматоха, царившая в Чертоге с самого утра, раздражала старшую из Мандерли, и когда мать заявила, что юным леди место в септе, а не на приеме нежеланных по ее мнению гостей, Винафрид поспешила покинуть обитель рисованных морских жителей. Семерым, впрочем, молитвы она возносила прямо на ходу, откровенно пренебрегая наставлениями Леоны: вместо этого она устремилась в покои, отведенные гостям, чтобы убедиться, что вид из них будет достойным – и не расскажет южанам лишнего.

До Виллы Винафрид дошла лишь перед прибытием дорнийцев. Обменявшись парой слов, сестры устремились к Чертогу, куда вот-вот должны были пригласить южан, и Винафрид с удовольствием отметила два пустых стула по правую руку от леди Леоны и лорда Вимана – что бы там ни надумала себе матушка, для них с Виллой были места на этом пиру. Заняв свое место между матерью и сестрой, Винафрид приосанилась, расправила платье и легонько толкнула сестру, дабы та поправила выбившийся пояс. Вилла в торжественном облачении – уморительна до нелепости и очаровательно беспомощна. Едва сдержав смешок, старшая Мандерли помогает ей под пристальным и строгим взором септы Метес, стоящей за спинами юных леди.

Но отрицать проку нет: Вилла красавица, и гладкое, однотонное бирюзовое платье лишь подчеркивает ее простую, бесхитростную красоту. Хорошо, что не белое, – думает Винафрид, склоняясь ближе, чтобы расправить концы расшитого серебром пояса.

– В том ты была бы похожа на водяного, – шепчет она одними губами. Старшая Мандерли слышала, как леди Леона требовала, чтобы Вилла была в белом, исшитом волнистыми водорослями платье. До полного соответствия гербовому водяному не хватило бы лишь рыбьего хвоста, а волосы Виллы, вопреки стараниям служанки и желаниям матери, торчали во все стороны похлеще всякой бороды.

Сама Винафрид обратилась к темно-синему: с широкой, богато украшенной изображениями рыб, коньков и морских звезд лентой от груди и до самого подола. Тяжелое и душное, оно, тем не менее, оставляло плечи обнаженными, и даже перекинутая на грудь коса не спасала от косых взглядов матери. Сама леди Леона по самое горло закуталась в темно-сиреневые ткани, и камни на ее шее сверкали ярче глаз – обычно живая и пышущая здоровьем матушка поникла и осунулась после вести о пленении Вилиса. Винафрид тоже переживала за отца, но, пожалуй, не настолько.

Дорнийцев вся семья Мандерли приветствовала стоя. Всматриваясь в лица и одежды гостей, Винафрид задавалась вопросом: кто из них наиболее значимая фигура? За кем стоит следить чуть пристальнее, от чьего мнения зависит успех этого сотрудничества?

Впрочем, первые же имена озадачили ее: взгляд остановился на единственном мужчине из прибывших, и никак не вязался он с названой Элией Сэнд. Так ведь зовут бастардов в Дорне?.. Сильвия Сантагар – высокая красивая леди с лукавой улыбкой – и только затем Джулиан Кворгил – статный, ладно скроенный мужчина. Приседая в реверансе в свою очередь, Винафрид из-под ресниц смотрит за ним, ища в его движениях и одежде хоть малейшее объяснение происходящему. Тщетно.

Вышедшая вперед Сэнд привлекает к себе все внимание присутствующих, и Винафрид теряется вновь. В голове сумятица, и первой же мыслью та, что самая насущная, – где их, этих слонов, расположить? О слонах Винафрид знает немного: лишь что они очень велики и серы, как камни. Под смех деда она смекает, что то была шутка, и даже расслабляется немного, выдыхает и расплывается в радушной улыбке. Конечно, это просто шутка, а дедушка мог бы и предупредить о необычном чувстве юмора этих смуглых людей.

Коротко смотрит на мать – та даже не улыбнулась, сохраняя на лице всю глубину снедающей ее тоски. Не дело юным леди попрекать родную матушку, и Винафрид торопится прогнать навязчивое желание извиниться за Леону. Вилла же – напротив – просияла, и старшая Мандерли берет ее за руку, напоминая о суровой реальности без всяких слонов. О проблемах, прилагающихся к этим чудным зверям, Вилла, конечно же, не думает – такие мелочи ее никогда не заботили.

Элия Сэнд – шутница и звезда этого мгновения – до безумия напоминает сестру: озорная, живая, неловкая в вопросах этикета. Винафрид даже легко может представить себе, как с той же самой серьезностью и тем же самым тоном Вилла сообщила бы южанам по прибытию в Дорн, что привезла с собой росток чардрева, известнейшего символа Севера, – и никто, верно, и не подумал бы о том, что Мандерли испокон веков почитали Семерых.

Отпуская руку сестры, Винафрид ловит на себе взгляд леди Сантагар, и в нем ей чудится такое понимание, будто один пойманный жест мог рассказать о сестрах Мандерли все. Она улыбается в ответ, не отводя глаз, принимая этот безмолвный, почти неосознанный вызов – а быть может, бросая его первой.

Отредактировано Wynafryd Manderly (2016-10-17 09:08:37)

Легкий смешок раздается неожиданно четко в наступившей тишине и Элия тут же находит взглядом источник – голос Лорда Вимана, эхом облетевший зал белой гавани. Не к добру это, раз лорд ничего не знает, и это неожиданно вызывает у нее досаду, заставляя поморщиться и посмотреть в его полуприкрытые глаза. Опять звучат пафосные фразы, от которых Элия себя чувствует в равной степени неудобно, как неудобно ей новое платье, полностью закрытое, нежно песчаного цвета, до безобразия сковывающее движения. Вот какого черта? Неужели этот Король Севера совсем информацию своим Лордом не передает? Оценивающим взглядом пробежавшись по его фигуре, явно не самой лучшей для Лорда, девочка сощурилась и поспешила ответить:
− Ваш король должен был передать Вам в письме, - произнесла она, и, под конец фразы не желая превращать это в дурацкую игру в гляделки, моргнула, посмотрела на безмятежно сидящую рядом женщину. Ну, может и не безмятежно, но терпящую, однозначно! И откуда только в ней столько терпения? И почему ее не представили? Элия в очередной раз подумала, что Север и Дорн различны... Как Север и Дорн, и вряд ли она найдет общие точки соприкосновения этих двух краев.

Когда следом раздается голос, похожий на шелест волн во время прилива, Элия поднимает глаза, разглядывая его обладательницу: зеленоволосая девушка в красивом бирюзовом платье, видимо, о слонах знала и даже представляла, как они выглядят. Вилла, вспомнила ее имя Элия. Зеленоволосая, видимо, приходилась местному Лорду дочерью или внучкой, впрочем, сейчас песчаную змейку куда больше цеплял задор в ее глазах, нежели титул. А еще волосы. Неужели, ей начинает тут нравится?
− Корабли, - ответила она, небрежно пожав плечами: −  Сделаны из прочного дерева, что позволяет дорнийцам перевозить груз любой тяжести, - Элия помнила, что тут представляла не саму себя, а отца, а Оберин в рассказах употреблял что-то похожее, говоря о людях Дорна, произнося это емко слово со свойственной ему тягучестью. То же пыталась делать и Элия - благо, пока никто не заметил, как ничто были ее попытки повторить фирменный отцовский говор. Разве что Сильва заметила.

Ехидно хмыкая, она в который раз одергивает не полюбившееся ей платье, запрокидывает голову и смотрит в косяки нарисованных рыбешек на потолке. Кривая улыбка медленно пропадает с ее лица при долгом взгляде в потолок, она прислушивается к беседе, загипнотизированная пестрыми тельцами нарисованных морских обитателей. Элия вдруг показалось, что они не на землю ступили, а в морскую пучину провалились, и эти рыбешки на потолке, морские звезды на стенах и, наконец, зеленые волосы Виллы лишний раз подтверждали ее догадки. А может, она все еще спит? Поэтому местный Лорд и о слонах не знает, и платье ее жмет. Скоро проснется, непременно, Сильва всегда будила ее на корабле в их долгое путешествие, но Сильва стоит рядом, далеко не похожая на сонную фантазию. Вывод один - все это происходит наяву, и явно не так, как этого хотелось песчаной змейки.

Первое, что хотелось воскликнуть - О Семеро, только не это. Встреча была достаточно серьёзной, требовала соблюдать все писаные и неписаные каноны. Дорнийцы прибыли по соглашению принца Дорна и короля Севера, посему и относиться к данной встрече приходилось со всей серьёзностью и осторожностью. Слишком многое было поставлено на кон. И тут как гром среди ясного неба. Элия, именуемая Сэнд, фигурально выражаясь влепила сильную пощёчину лорду Виману, да и младшая из Мандерли не осталась в стороне. Хотя лорд Белой Гавани неоднократно предупреждал внучек касательно подобных встреч. Необходимо было выходить из положения, неясно только каким образом. Что ж, видимо как всегда, быть вежливым и серьёзным. Собравшись с мыслями, старый хозяин обратился к дорнийской гостье Элии.

- Прошу простить меня за подобные речи, однако не нам с Вами обсуждать поступки грандлордов наших земель. Король Севера, я уверен как и Принц Дорна, поступают так, как считают нужным. Мы с Вами не имеем права указывать нашим владыкам, что они должны делать и как поступать. Мы можем лишь помогать им в осуществлении их планов. Что же касается данной ситуации, то я в растерянности. Мой король не указал в письме наличие слонов, однако это не будет большой проблемой. Белая Гавань - крупный город, в котором можно разместить не только слонов, но и драконов, да простят меня Семеро. -

Произнося данный монолог, лорд Виман молился, что бы дорнийские гости восприняли его с пониманием. Он не хотел нагнетать обстановку, однако был вынужден напомнить леди Элии о нормах приличия. Промолчи он и это может быть воспринято гораздо хуже. Всё таки своими словами хозяин города попытался защитить честь своего короля. Виман был уверен, что любой дорнийский лорд или леди сделали бы тоже самое. Однако опасность срыва переговоров была. Дорнийские женщины горячи. Не только на супружеском ложе, но и на поле брани. Кроме того они всегда были остры на язык, за, что их и уважали многие женщины, да и мужчины Вестероса...

На свою младшую внучку, лорд Виман посмотрел с осуждением, но ничего не ответил, так как последовал ответ от всё той же леди Элии Сэнд, которая всё таки удивила лорда Мандерли, своими познаниями о дорнийских кораблях. Не отметить это, лорд не смог.

Корабли, сделаны из прочного дерева, что позволяет дорнийцам перевозить груз любой тяжести
- Чем Дорн активно пользуется! Не смотря на то, что Дорн достаточно далеко от нас, мы постоянно принимаем их торговцев. И имеем удовольствие лицезреть дорнийские торговые корабли. Надеюсь военные не уступают торговым в красоте и прочности! Я видите ли имею слабость к кораблям, всегда считал их могучими покорителями морей и государств! -

Это не было подхалимством или комплиментом. Лорд Виман действительно питал слабость к кораблям, хотя сам редко ходил в море. Пожалуй одной из причин, по которым лорд Белой Гавани любил корабли, было его явное желание возродить флот Севера, которого у данной провинции не было много веков. Да и вообще, тучный лорд был первым за долгое время, кто отважился построить военные верфи и начать полномасштабное возведение крупных военных кораблей. Были и другие лорды, но масштабы были не сопоставимы. Те же Флинты из Вдовьего Дозора и из Кремнеевых Пальцев имели некоторое количество кораблей, однако то были рыболовецкие суда, либо же лёгкие галеи и когги. Не далеко от них ушли Мормонты. Именно хозяева Белой Гавани имели и возможности и желание совершить данный подвиг. И лорд Виман его постепенно совершал, хотя до окончания было далеко.

Леди Сантагар, в отличии от своей спутницы проявила достаточное уважение и сдержанность. Сказать прямо, это было не типично для дорнийских женщин, но Виману это показалось добрым знаком. Было видно, что гостья из южных земель достаточно подготовилась к визиту. Довольно серьёзная, красивая и авторитетная женщина. Тогда как леди Элия в чём то походила на Виллу, леди Сильва во многом была похожа на Винафрид. Это могло быть хорошим знамением, но волнение не покидало тучного лорда. Не стоило забывать, зачем тут южные гости. Расслабляться тоже не стоило. Впрочем леди Сантагар была достаточна приветлива, было бы преступлением не ответить ей тем же.

А еще эти корабли перевозят не только слонов, но и благодарственные за радушный прием дары. Специи, ткани, вино – все это осталось в трюмах нашего корабля, но к вечеру все это будет доставлено сюда. Полагаю, ваши леди будут рады получить возможность сшить себе новый наряд, которым смогут похвастаться в ближайшем будущем, дорнийская мода, боюсь, слишком холодна для вашей северной зимы, но с тканями все равно можно что-то будет сделать, уверена в вашей находчивости.
- От всего сердца я благодарю Вас за дары. Откровенно говоря я не ожидал подобного жеста, но будьте уверены, своих гостей мы с пустыми руками не оставим! Мои внучки под руководством своей леди матери, я уверен оценят по достоинству шедевры дорнийской моды! И не волнуйтесь, в Новом Замке достаточно тепло для красивых южных одежд! В любом случае я уверен, что моих женщин Вы уже покорили! Думаю Вы не откажетесь от общения с ними! Мои внучки не были нигде кроме нашего города, и я уверен им будет интересно послушать о Дорне! -

Лорд дед бросил взгляд полный умиления на своих внучек. Он был полностью уверен, что те и без его одобрения выловили бы дорнийских гостей и завалили бы тех вопросами. Но теперь смогут это сделать безо всяких проблем, которые леди Леона могла бы им устроить. Хорошая женщина, отличная жена, но её недальновидность иногда угнетала. Лорд Минога искренне радовался, что внучки пошли не в мать. Ум, хитрость и красота. Да, ещё упрямство, это во всех смыслах относилось к внучкам и ни в коем случае к их леди матери.
Поёрзав немного на кресле, Виман продолжил.

- Не волнуйтесь. Вы долгожданные и уважаемые гости, посему Вас мы разместим в покоях Нового Замка, покои уже готовы и сразу после пира Вы сможете отдохнуть. Ваши люди и....слоны...- лорд бросил взгляд на леди Элию ...отправятся в западные казармы. Места там много, равно как и еды и пива. Думаю Ваши люди не будут нуждаться ни в чём! ....

Вилла стремилась бы ответить, поймав озорство ответа столь выделяющейся в их залах южанки, да дедушка поспешил и тут осадить. Лишь смолк наигранный смех, как лорд напомнил о подобающих манерах. Тем самым показав то самое отсутствие такта, на которое пенял вот только что.

"Да мы скорее плесенью покроемся, чем переговоры проведем! И ноги уже устали", — закатив глаза, мысленно пробурчала Вилла, и увидев расписной свод, вновь поймала странные мысли. Интерес никуда не делся, но Вилла не спешила отвечать — в дело вступили те, за кем это самое дело и было закреплено. И потому младшенькая Мандерли вновь начала пялиться на гостей, как на диковинку. Южане выглядели обласканными солнцем, а владениями Мандерли был морской берег. Кажется, они идеально бы сочетались, если бы море не звало с собой колючий северный ветер.

Пожалуй, то количество нотации, прочитанных до этой самой-самой важной встречи, было рекордно большим для сумрачного утра. И Вилла была уверена: после она получит не меньше.

— Да немой он просто, — сквозь зубы шипит Вилла, невольно припомнив утренние нотации таким же напряженным шепотом, обращая внимание на мужчину. Младшая и не обращала внимания на ещё одного делегата до вопроса от сестрицы. Невозмутимость мужчины поражала, пусть его представили как лорда, но напоминал он больше тихого телохранителя. Будь Вилла зловреднее, ответила бы погромче , просто чтобы и Винафрид наказали за неподобающее поведение. Но Вилла упорно держит на своем лице невозмутимую маску, умело скопированную с точенного лица южанина, и добавляет уже игриво: — Понравился?

А дедушка-то волновался, хоть и всеми силами это скрывал. Неловкий смех, речь, полная восклицаний, порой больно режущих слух — определенно, не лучший день для начала переговоров. И обстановка всё накалялась и накалялась. Вилла могла поклясться на любимом гребне сестры — южане и сами не искушены в переговорах. Только отчего-то волнения у них на порядок меньше, стоят все такие уверенные, а атмосферу спасать надо. Только как?..

И не успела Вилла толком ничего придумать, как вмешалась Винафрид. Вилла замерла, а после улыбнулась гордо, почти задирая подбородок. Мол, смотрите, вот так надо! Спокойно, мягко и ненавязчиво. Мандерли бы залюбовалась, но первой же подала пример, направляясь к столу. Но, меж тем, не присела, пока не сели старшие. Так уж вышло, что её место было аккурат напротив девочки со слонами и достаточно далеко от матушки, чтобы избежать болезненных тычков в бока.

— А им не будет холодно? — Прошептала Вилла, пользуясь тем, что слуги расставляют блюда. До нелепости невинный вопрос скрывал жгучий интерес: интересно, сможет ли она уговорить деда оставить хотя бы одного слона? Вилла и мысли не допускала, что её разыгрывают. В её воображении уже рисовались вальяжные большие животные, укрытые красивыми тканями и мирно беседующие о погоде. Ну, а что? Юг для неё диковинка.

Отредактировано Wylla Manderly (2016-11-09 09:33:05)