Серсея ждала.
Она все время чего-то ждала: падения Тиреллов, возвращение Джейме, возвращения дочери.
Старалась не думать о том, как вся власть ее дома рассыпается в прах со смертью отца, словно карточный домик. Что мог сделать сир Киван? Да ничего. А она могла, и делала.
Делала все, чтобы спасти своего теперь уже единственного сына из лап коварной розы, которая ей больше напоминала сорняки под ее ногами.
Делала все, чтобы удержать власть в руках своего дома.
Но кто бы понимал ее - все пытались мешать, даже те, кого она когда-то считала своими.
Отец лишь требовал от нее выйти замуж, да за кого, за Тирелла!
Брат отстранился, обижаясь невесть на что.
А мелкий дряной бес, чье имя королева и называть не хотела, убил ее сына и сбежал.
Проклятье! Ей было отказано даже в возможности отомстить за смерть своего первенца, за смерть короля, которого она усадила на трон, за смерть Джоффри. Нет, то, что карлик где-то там бродил, совершенно не устраивало Серсею, лишь голова на пике могла быть достойным того мстительного пламени, которое разгоралось у нее в груди.

Она была одна против целого мира, вдруг восставшего против силы и власти.
Она лишалась этой силы и власти, но не собиралась так легко сдаваться. Никто не мог победить львицу в ее логове, и видят Семеро - Серсея Ланнистер не собиралась так легко сдаваться.
Смерть отца развязала ей руки, брак с треклятым розаном перестал тяжестью висеть над ее венценосной головой. А Джейме пообещал ей вернуть дочь. И из всех задач перед ней осталась только одна - избавиться от этой маленькой сучки, которая возомнила себя королевой.
Избавить от нее Томмена.
А потом...
Потом она все сделает правильно. Когда с ней будут ее дети. Когда с ней будет Джейме.
Странное дело, будучи так зла на него, на то, кем он стал после возвращения из плена, Серсея скучала по нему, стоило ему исчезнуть из Красного замка. Тосковала по его рукам, губам, телу - по его вере в ней, по его восхищению ею. Это всегда было приятным бонусом помимо их отношений, не считая того, что их дети были истинными львами. После смерти Джоффри было так легко рассуждать о том, что ее сына никто не понимал, хотя ведь она сама тогда от него едва ли не шарахалась, видя в нем такую жестокость, которая пугала даже ее. А чтобы напугать Серсею Ланнистер нужно было многое, это точно. Но мальчик умер, и в глазах матери он был едва ли не святым. В миг забылись все глупые и несдержанные выходки мальчишки. А в душе навсегда поселился страх. Раньше Серсея могла лишь опасаться того, что с ее детьми что-то случится, но она была уверена в том, что она - иногда с Джейме - сможет их защитить от всего.
Не от всего.
От змеи в собственном доме не смогла.
И теперь леденящий душу страх жил в королеве, страх, что она бессильна что-то изменить, страх, что вот так она лишится оставшихся своих детей.
Страх, заставляющий просыпаться посреди ночи. Задыхаться от ужаса. И жалеть, что рядом нет Джейме, способного одним своим присутствием прогнать все эти кошмары. Ради этого можно было даже забыть о той калечности, которая встала между ними, простить брату то, что он не смог уберечь себя для нее.

...каждое утро приносило надежду.
Каждый вечер - разочарование.
Ни морем, ни сушей у матери не возвращалась Мирцелла.
А Серсея все глубже тонула в паутине собственных интриг, не замечая, как она сама в ней начинает запутываться. Как допускает ошибку за ошибкой, заигравшись и почти чувствуя, как в ее тонких пальцев мнутся и ломаются проклятые розы. Кажется, этимим ненавистными цветами пропахло все в замке.
В ее замке!
А сердце было не на месте.
Да, Серсея была уверена, что случись что с Джейме - она это почувствует. Как и он почувствует ее.
Но сердце не болело, лишь противно ныло, от чего беспокойство не давало спать по ночам, требуя то теплого вина, то теплого дыхания в кровати.
И женщина снова металась в своих играх, стараясь избавиться от червячка сомнения, что все удастся. Ведь почти, вот сейчас, один шаг, и все выйдет. И не будет Тиреллов, зато будет свобода, для Томмена, для нее. Будет безраздельное правление Ланнистеров.

А потом шаг вперед, но там ничего нет. И пропасть.
Серсея срывается и падает, как в тех снах, что все чаще начали сниться королеве. Тех самых, где они бегают с братом на лугу на самом краю утеса, не обращая окрика матери. Запах луговых цветов пьянит и дурманит, а волосы развевает ветер, платье кажется таким невесомым, взмахнешь руками и они превратятся в крылья. Но свобода всегда идет рука об руку с властью - только последнее даст золотоволосой девочке право решать свое будущее. То самое, которое она хочет провести с братом, которому маняще улыбается... а затем соскальзывает куда-то с утеса. И платье мажется о траву и землю, и пальцы слишком слабы, чтобы уцепиться, и истошный крик застревает в горле. Упала бы, не окажись на ее запястье сильной руки. Длинные пальцы обхватывают ее, оставляя красные следы на коже - но иные с ним, он ведь спас ее.
Ее Джейме.
Ее рыцарь.
Ее любимый.
Во сне уже почему-то взрослый...

Жаль, что реальность отличается от сна. Падающую Серсею некому поймать, ведь брат все еще в Дорне - что там, что его там задерживает! - а она одна против всего, что валится на хрупкие плечи королевы-регента. О нет, Серсея способна удержать и не такое, но плечи все равно хрупкие. Хотя она и не ломается.
Даже идя остриженной, голышом, босой по улицам Королевской Гавани, она все равно не ломается. Падает - да, но поднимается, вздергивая высоко подбородок, показывая всем, что не одежды и не золото сделали из нее королеву.
А Джейме все нет.
И Мирцеллы нет.

...и все-таки он приходит.
К вечеру, когда Серсея остается одна - приставленная септа и засланная служанка уходят прочь, оставляя королеву, пока еще королеву, молиться и вспоминать былые грехи. У львицы выходит играть покорную овечку, но она не теряет надежды исправить сложившееся положение вещей.
Волосы отрастут.
Корону вернут.
Сын простит.
Теперь, когда Джейме вернулся.
Но видя его в дверях отведенных королеве покоев - вряд ли она могла представить, что окажется в башне Мейгора, но Неведомый с ним - Серсея понимает, что произошло что-то, что навсегда изменит ее мир, в который раз.
С чего начать?
Да с того, что он один.
- Джейме? - Горло пережимает противный спазм. Но Серсея не обращает внимания пока ни на что, ни на посторонних, ни на то, как осунулись и заострились от горя черты лица брата. Сейчас все это не важно становится, лишь бы понять, что произошло: - Что случилось? Где Мирцелла? Где моя дочь?
[NIC]Cersei Lannister[/NIC]
[AVA]http://static.diary.ru/userdir/1/0/8/0/1080661/83355343.png[/AVA]
[STA]drama queen[/STA]
[SGN]
[/SGN]

Отредактировано Sylva Santagar (2015-09-17 23:10:27)

Странное дело - минуту назад она не замечала той ноши, которую принесли за Джейме его люди.
Теперь же этот треклятый ящик бросался в глаза, будто нашептывая - беда пришла. Уже не обещание, уже реальность. Та самая, которой так страшится любая мать.
Еще и ответ брата, размытый, заставляющий задрожать, но так и не спросить - где здесь?
Потому, что страшно.
Серсея мало чего боялась - так считали все вокруг. Но они не знали, что свои страхи королева, еще будучи лишь маленькой львицей Ланнистеров, загоняла глубоко внутрь. Оставила вместе с обидой на мать, которая не понимала, как крепко они связаны с Джейме, пыталась их разлучить. Брат не противился, и Серсея злилась еще больше, но снова на мать, а не на брата.
Где-то там остались страшные сны и ласковые руки матери, обнимающие и убаюкивающие.
Где-то там осталось право проявлять свои страхи, ведь это слабость, а недоброжелатели обязательно тебя за нее накажут.
Слабость - все чувства, любые, злость, любовь, грусть, обида, боль.
Все должно быть сокрыто алым плащом со львом, короной на голове. Лучше быть признанной всеми сукой, чем пташкой, которую каждый повадится обижать.
Да и разве она могла быть иной, будучи истинной дочерью дома Ланнистеров? Не было у нее на это ни единого шанса. Тем более, став королевой она просто не имела права на страхи, на слабости.

Но сейчас...
Серсея, словно во сне, видела, как Джейме откидывает крышку ящика - она даже в мыслях не называла это гробом - как достает оттуда бездыханное тело дочери. Не хотела верить, но привычка уничтожать все иллюзии на корню требовала поверить. И те же чувства - липкие, мерзкие, отравляющие - неизбежности и беспомощности, как тогда, когда на ее руках умирал Джоффри, снова охватывали Серсею, делая из королевы просто мать.
Золотистые волосы безжизненно свисали с плеча Джейме, платье казалось бесформенной тряпкой, а Серсея смотрела, не моргая, не в состоянии сдвинуться.
Не в состоянии спросить.
То ли смиряясь с неизбежным, то ли готовясь к чему-то другому.

Лишь когда Джейме опустил Мирцеллу на кушетку, ее мать на негнущихся ногах сделала несколько шагов вперед, задевая стоящего рядом брата плечо, и неловко рухнула на колени. Спазм сжал горло.
Ступая по острым булыжникам мостовой Королевской Гавани, проходя свой позорный путь, скрываясь за вратами замка, где на нее набросили плащ, она думала, что уже выпила всю чашу унижения и боли до дна, а дальше будет легче. И суд поединком не смертелен, так сказал ей Квиберн. У нее все еще оставались преданные ей люди.
Но вот он, новый удар судьбы, в лице Неведомого, отобравшего у нее дочь. Мирцелла лежала на кушетке, бледная, золотистые волосы были увиты лентами, платье - боги, что за жуткие тряпки ей дали? - легкой волной окутывало ее, на лице умиротворенность. И кто бы сказал, что не просто спит? Но нет, грудь не вздымалась, дыхания не было, а кожа, стоило коснуться тонких пальцев руки, обожгла ледяным холодом. И ощутимый аромат масел, которыми было покрыто тело во избежание разложения, доказывал, что Мирцелла мертва.

Серсея покачала головой. Спазм не уходил, но глаза были сухи - душа была заполнена таким черным горем, что оно никак не хотело пролиться слезами. Королева коснулась кулона на шее - ее подарок дочери, чтобы нигде не забывала, кто она. Наследница Великого дома, гордость Великого дома, маленькая львица.
Ее дочь.
Ее и Джейме.
Их дочь.
А ведь она так долго отрицала даже в своих мыслях этот факт, чтобы сейчас могла так легко его снова признать, не говоря уже об озвучить.
- Почему? - Голос звучал хрипло, слово с трудом удалось вытолкнуть из горла. Серсея не смотрела на брата, предоставляя самому решить, чего касается вопрос: чем он занимался, что не успел защитить Мирцеллу или за что ее убили? Она не могла оторвать глаз от лица дочери, иррационально надеясь, что вот сейчас та вздохнет и откроет глаза, заговорит с матерью. Глупо, но сейчас этого гордой королеве хотелось больше всего на свете. - Кто это сделал? - Второй вопрос оказался длиннее первого.
[NIC]Cersei Lannister[/NIC]
[AVA]http://static.diary.ru/userdir/1/0/8/0/1080661/83355343.png[/AVA]
[STA]drama queen[/STA]
[SGN]
[/SGN]

В пекло Дорана.
В пекло его обещания!
- Обещал? - Серсея шипит, хотя хочет кричать, но голос не повинуется. Она бы обернулась посмотреть в глаза Джейме, когда он это говорит, но что толку. - А его брат обещал мне, что моей дочери там ничего не грозит. А ты... ты обещал привезти ее...
Королева запнулась.
Что ж, Джейме обещание сдержал, он привез Мирцеллу. Но никто же не уточнял, что дочь нужно привезти живой.
И презрительное "никто не держит свои обещания переплавляется в:
- Дорнийцы не держат своих обещаний.

Серсея бы с радостью сейчас подскочила и потребовала бы пойти войной на этот богами проклятый злой край, да вот ее приказы уже ничего не значат. Для того, чтобы что-то требовать, нужно дозваться Кивана, а дядя, хоть и благосклонно относится к племяннице, считая, что она приняла и признала все свои грехи, вряд ли захочет вступаться за бастарда.
Но своих детей порождением греха Серсея не считала, никогда, а сейчас тем более. Более того, в ее голову даже не заглядывала мысль, что их смерть может стать ей достойным наказанием за все сделанное. Но она ведь старалась не ради себя, а ради дома, ради тех, кого произвела на свет.
Ради той, что сейчас лежала перед ней, к чьей руке прижималась губами Серсея, ощущая ледяной холод в душе, будто вымораживающий все, что только можно. Даже спасительная мысль, что у нее остался Томмен, не помогала - до младшего сына еще нужно добраться. Вокруг него столько людей, но видит Матерь, никто из его окружения не будет готов защищать мальчика ценой своей жизни. Только она, только Серсея. Ну, может, еще Джейме. Он так, кажется, говорил.
Или не говорил.
Да что он вообще может, если...
Хотя нет, обещание он все-таки выполнил.
И вернулся.
Второй раз вернулся.
Лучше бы не бросал, конечно же. Но ведь вернулся.

Слезы все-таки прорвались, пусть двумя капельками, одиноко стекавшими по щекам. А Серсея все так же сидела на коленях перед кушеткой, чувствуя, как за спиной возвышается брат.
Уйти ли ему?
Серсея сначала кивнула. Но тут же отрицательно покачала головой.
Глупая противоречивость действий и мыслей, так не свойственная раньше львице.
Но так же ей было несвойственно молча рыдать над телом дочери, когда душа требовала отмщения. А она ведь не получила его по старшему сыну, неужели и не получить по дочери?
- Ты позволил уйти убийцам нашей дочери безнаказанно?
Вот теперь она встала, глядя в глаза Джейме, такие же, как у нее.
Это был плохой разговор.
Плохой по многим причинам.
И главная причина - Серсея не понимала, как его вести.
Обвинять Джейме, что он не защитил Мирцеллу? Ну уж она понимала, что иногда это невозможно. Что не отомстил? Вез дочь на встречу с матерью. Что все еще стоит тут? Смотит на нее каким-то совершенно нечитаемым взглядом. Когда только ее близнец стал таким замкнутым от нее? Когда она перестал читать его?
- Почему ты позволил это сделать? Почему не наказал тех, кто это сделал? - Голос зазвучал громче, а слезы высыхали на глазах. От одного состояния Серсея перешла в другое, к злости за смерть единственной дочери. - Почему ты ее не спас? Почему...
Почему-почему-почему...
Задавая вопросы, Серсея, кажется, не ждала ответов, хотя глаза горели лихорадочным блеском. Но ее уже начинало пошатывать, злость и горе не придавали сил, наоборот, отбирая те, что есть.
[NIC]Cersei Lannister[/NIC]
[AVA]http://static.diary.ru/userdir/1/0/8/0/1080661/83355343.png[/AVA]
[STA]drama queen[/STA]
[SGN]
[/SGN]

Отредактировано Sylva Santagar (2015-09-18 13:55:46)

Злость - горячая, отравляющая, алая, как плащ Ланнистеров.
Она бежит по венам, окатывает с ног до головы.
Злость на тех, кто посмел поднять руку на Мирцеллу. И на того, кто ее не уберег.
Почему-то слова Джейме будят внутри пламя, достойное самих драконов. И это пламя уже застилало разум, горело внутри, требуя выплеска.
Потому, что невозможно второй раз пройти через смерть ребенка. Еще и того, который был...

С Мирцеллой всегда было не просто. Серсея не была рада дочери. И когда ей, измученной родами, передали хнычущий сверток, она разочарованно отвернулась.
У девочек в Вестеросе незавидная судьба. Ни любви, ни уважения, лишь товар на продажу. Хотите опровергнуть? Не выйдет. Не многие могли похвалиться браками по любви, хотя да, кому как не Серсее это знать, ведь она была плодом одного из них. Но сам Тайвин Ланнистер, хоть и женился на той, кого так трепетно любил, дочь выдал замуж за корону. Правда, он обещал это Серсее. И выполнил обещание.
Но такой судьбы дочери Серсея не желала. Она сторонилась Мирцеллы, ставя между ними преграду, от чего казалось, что мать больше любит сыновей. Но вздыхала от облегчения, что и Роберту не было дела для маленькой принцессы.
Она всегда надеялась, что успеет объяснить единственной дочери, что причина ее холодности была вполне обоснованная. И что однажды Мирцеллу у нее отберет брак.
Девочки всегда идут на продажу.
В своей девочке Серсея видела себя. И зная, что ничего не изменит, уходила от привязанности.
Но разве это имеет смысл? Ведь любовь к детям не зависит от того, какое расстояние между ними и родителями. Глупо было прятаться за стеной - и это все стало ясно тогда, когда проклятый карлик отобрал у нее дочь, отдав ее дорнийцам. Тем самым, которые в лице Оберина Мартелла так сладко заливали, что маленьких девочек в Дорне не обижают.
Но она тогда была права - маленьких девочек обижают везде. И хваленые Водные Сады не исключение, вон, тело мертвой дочери яркое тому доказательство.

По спине пробежала дрожь, стоило Джейме коснуться спины сестры.
Нежность бывает убийственной. Как сейчас, когда от ласки брата, пусть и с привкусом вины, все внутри замирает, и пламя ненависти и мести затухает в половину.

- Рассказал? - Серсея растерянно посмотрела в глаза Джейме. - Как ты...
Посмел?
А сколько можно было запрещать? Столько лет, конечно, удавалось. Но там, в Дорне, Джейме не обязан был помнить требования сестры.
Семеро, он вообще ее не слушает последнее время, но что уж говорить.
Рада была...
Может, Серсея ошиблась?
Может, стоило это все сделать раньше. И ведь она была готова, тогда, когда пришла к Джейме в Башню Белого Меча. Говорила правду, что она выбрала брата, выбрала того, кого любит.
У нее было три сокровища, три львенка, три ее радости.
А теперь остался лишь один...

Ноги предательски подогнулись, и Серсея рухнула к ногам брата.
Ее не сломил позор на улицах Королевской Гавани, но смерти дочери оказалось все-таки много. Не для королевы, а для матери. И стон боли вырвался из груди - боли раненого зверя, перешедший во всхлип и плач.
- Мирцелла умерла...

[NIC]Cersei Lannister[/NIC]
[AVA]http://static.diary.ru/userdir/1/0/8/0/1080661/83355343.png[/AVA]
[STA]drama queen[/STA]
[SGN]
[/SGN]

Отредактировано Tamara Drew (2015-09-25 14:48:48)

Руки у Джейме были теплые.
А руки ли?
Нет, одна рука.
Только странно, Серсея едва ли не впервые не вздрогнула, не отстранилась от золотой кисти, касающейся ее. Стало все равно? Сейчас уж точно. А что будет дальше, это будет дальше. Сейчас королева не чувствовала сил думать о будущем, продолжая плакать о своей горькой судьбе, как матери, да и как королевы тоже. А в голове всплывали тихие слова, сказанные в темном шатре гадалки - и зачем туда пошла? Ах да, упрямица, желавшая уже тогда слышать, что ее золотые косы увенчает корона Вестероса. Всегда такая близкая, но и такая далекая. Зачем она хотела той власти? Что она ей принесла? Отвратительного мужа? Смерть детей? Расстояние между братом и нею? Смерть отца?
О чем из этого королева не жалела?
Только о том, что стала вдовой, в пору пожалеть, что так долго телилась, не решая взять на себя первую смерть - а многие шептались, что Серсея еще виновата в смерти Десницы, Джона Аррена. Но в кои-то веки шептали неправду, хоть старик и подозревал о родственной природе королевских детей, он все еще молчал.
Хотя рано или поздно с этим пришлось бы что-то делать. Но Аррену Серсея смерти не хотела.
Как не хотела ее и Неду Старку. Зачем ссориться с Севером? Вот только Джоффри все решил сам.

Что собирался исправить брат? Вернуть ей ее детей, отобранных Неведомым?
Их детей?
Его детей, о которых она запрещала ему думать, хотя сейчас и не могла вспомнить, сопротивлялся ли он этому. Ведь ни разу не сказал слово поперек, даже ни разу не пытался что-то указать Джоффри, вырвавшемуся из-под контроля. Не то чтобы это было возможно.
Но слова так плохо доходили до охваченного горем сознания. Плохо прорывались сквозь пелену слез и туман отчаяния.
Все, что у нее осталось - это Томмен. Но и его пытались у нее забрать.

- Что ты можешь исправить? - Голос королевы осип от слез, которые пока иссякли. Надолго ли, она не знала. Понимание же слов брата дошло позже, заставив вспомнить, какой он ее видит, и невольно отшатнутся. Ожидая встречи с Джейме и Мирцеллой, Серсея как-то даже не подумала о том, что выглядит она иначе. Не надела платок. Не пыталась скрыть следы позора. Ей все еще было непривычно не ощущать тяжести золотых волн волос, от чего голова казалась такой пустой и легкой, что становилось страшно. Для Джейме она была красавицей всегда, заплаканная, в синяках, в растяжках от родов, с первыми морщинками, залегшими у губ и глаз. Наверное, ему даже было все равно, острижена ли она. Но сейчас почему-то Серсея ощутила отвращение к себе, к той, какой ее видел верный рыцарь в белых доспехах.
Я отомщу. Тем, кто обрек меня на этом. Тем, кто отбирает у меня детей.

- Исправить...
Исправить? И правда думаешь, что способен?
Ее замутило, стоило вспомнить о своем пребывании в заточении у этих жутких баб, фригидных и ни на что не годных. Разобрать бы септу, даром что Великую, по камешку, сжечь бы деревянные стропила к Иным.
- Они заперли меня в башне. Держали, пока я не признала их правоту. Заставили покаяться и пройти босой и раздетой по городу, от Великой септы до ворот Красного замка. Остригли, не дают видится с Томменом. А теперь меня ждет суд поединком.

Джейме снова не было рядом, когда он был ей нужен. Но разница в том, что в этот раз она сама едва ли не вытолкала его в шею из Гавани за дочерью. Серсее хотелось обвинить свою вторую половину в том, что он опять бросил ее, но все, что она смогла сказать, было:
- А ты так долго добирался ко мне...
А я тебя звала.
Я тебя ждала.
Я о тебе спрашивала каждый день своего заточения, Джейме.
[NIC]Cersei Lannister[/NIC]
[AVA]http://static.diary.ru/userdir/1/0/8/0/1080661/83355343.png[/AVA]
[STA]drama queen[/STA]
[SGN]
[/SGN]

Отредактировано Tamara Drew (2015-09-25 14:49:43)

Джейме все спрашивал и спрашивал.
А Серсее вдруг захотелось расхохотаться, безумный мех собирался где-то в горле, требуя выхода. Но тогда Джейме и правда сочтет ее безумной. Семеро, она ведь так боялась, что ее сын, ее Джоффри, да все ее дети, получат проклятие безумного короля, и все из-за смешения крови. Она с таким страхом и отчаянием искала признаки недуга в каждом из своих маленьких львят, а, получается, пропустила их в Джоффе. Был ли ее сын, ее король безумен? Серсея до сих пор не знала, что все-таки было такого в старшем их с Джейме сыне: недостатки воспитания Роберта, фамильные черты Ланнистеров, доставшиеся ребенку в двойном объеме или же и правда он был глуп и безумен, как Эйрис?
А, может, все дело в троне? В Железном троне? В короне Вестероса?
Что, если боги прокляли его, и каждый, кто садился на него, получал свою порцию сумасшествия, и следующей жертвой этой истории будет Томмен?
Хотя сейчас он жертва этих сорняков. Желание искоренить розы в саду Красного замка было таким сильным, что Серсея даже сжала кулаки.

Но снова и снова Джейме спрашивал.
В чем же ей надо было покаяться?
Вот упрямец. Вот глупец. Ну зачем быть таким настырным? Ну почему просто не сказать, что он увезет ее отсюда. Заберет ее и их детей... нет, их ребенка, и увезет.
Но брат упрямо хотел знать, в чем виновата сестра, что от нее ждут покаяния.
Серсея пробормотала:
- Ты ведь даже не выйдешь за меня на поединок... - взгляд королевы замер на золотой кисти, на лице мелькнуло отчаяние, но быстро исчезло. Минутная слабость, минутный ужас, что эта проклятая золотая рука сделала из Джейме непосильного калеку, отобрала у нее не только брата, но и жизнь. Ведь если ее поединок будет проигран, то голова скатится с плеч. Так позорно, жалко и глупо...
Почти, как было с Недом Старком на ступенях септы Бейлора.
А ведь Серсея могла предотвратить это. Наверное, могла. Видят боги, она всего лишь хотела убрать заносчивого северянина, лезущего не туда, куда следовало. Ему вообще не следовало соглашаться на предложение Роберта. Но Эддард Старк был бы жив на Стене, если бы не минутный каприз Джоффри.

- Хочешь знать? Правда, хочешь? - Но ответ Джейме ей был не нужен, и женщина продолжала: - Покаяться в изменах. В убийстве мужа. В том, что желала подставить нашу маленькую розочку. В том, что вела не благонравную жизнь королевы и вдовы. Чего от меня еще не потребовали, так это покаяться в моей любви к тебе, Джейме. Потому, что дядюшка Киван не желает лишиться короля. А ведь если я признаюсь...

Кому будет нужен Томмен?
Никому.
Кому будут нужны они с Джейме?
Тоже никому.
Вот только что будет с их головами?
- Рад, что услышал? Теперь можешь уходить.
[NIC]Cersei Lannister[/NIC][AVA]http://static.diary.ru/userdir/1/0/8/0/1080661/83355343.png[/AVA][STA]drama queen[/STA][SGN]
[/SGN]

Лицо королевы озарилось было надеждой, но она тут же практически потухла, стоило ей перевести глаза на золотую руку Джейме.
Что он может своей золотой рукой? Держать щит неживыми пальцами? Отпихиваться ею? Снять и бросить в противника?
Шансов не было.
Ни у Джейме, ни у самой Серсеи, если она не найдет другого воина. Но сейчас ей казалось, что всех верных ее людей удалили, заключили в темницы, запытали до смерти или казнили без суда и следствия. Женщина судорожно вздохнула, надеясь прогнать давящую боль в груди.
И с удивлением поняла, что ей все равно.
Ей сейчас почти все равно, будет ли она жива после поединка. Что за дело, когда мать переживает детей? Может, и...
Не и.
Потому, что есть еще Томмен. Пусть все старательно пытаются отсечь от него его мать. Но у Серсеи была причина бороться - младший сын, единственный, кто из ее детей жив, кого она будет защищать, с утробным рыком впиваясь в глотку любого, посмевшего посягнуть на жизнь юного короля.

- Когда суешь людям в руки оружие, Серсея, будь готова, что первой же, кого они им ударят, будешь ты.
В зеленых глазах королевы блеснуло нехорошее пламя.
Опять поучают?
О, как она ненавидела, когда это делали. А делали все, кому не лень. Каждый считал себя в праве ткнуть ее, королеву Вестероса - да пусть горит розовый сорняк в Пекле! - носом в дерьмо, будто паршивого котенка.
И Джейме теперь туда же. Надо же ему было все испортить. Надо же было напомнить о том, как она ошиблась. Увлекшись противостоянием с Маргери и ее бабкой, Серсея упустила тот момент, когда его воробейшество начало набирать силу, обернулось против нее. Клюнул в руку, его кормящую.
- О да, конечно, ты не мог промолчать, да? Боги, Джейме, ты правда считаешь, что сейчас самое подходящее время поговорить о моих ошибках? А как на счет твоих, а, братец? Ты лишился руки, ты не уберег ни нашего сына, ни нашу дочь. И изрекаешь тут философские мудрости. А ведь был бы ты, была бы у меня твоя поддержка... - Серсея заметалась по комнате, напоминая ту, какой была раньше. Разве что немного бледнее, чем тогда. - Кивана? Лордом-регентом? - Вот теперь уже женщина смеялась. Правда, смех мало чем напоминал тот, которым она смеялась раньше. Больше походил на карканье вороны, хриплый и пустой. - О, дорогой братец, Киван уже занял это место. Как только запер меня у этих старых сук. Сразу же подсунул Томмену указ, сразу же стал править, сразу же начал принимать решения. Так что и говорить с ним не о чем, он позволил сделать со мной это. Он! Позволил! Сделать! - Серсея сорвалась на крик, умолкнувший в углах ее комнаты. Ей было все равно, слышал ли ее кто-то. Но сейчас она всей своей душой ненавидела родного дядю, возомнившего себя кем-то, стоящим выше нее, выше короля. - Я уже даже не уверена, не спелся ли наш дорогой дядюшка с Тиреллами. А что, хорошая идея, сам посуди, - голос Серсеи сочился ядом, она продолжала метаться. - И король в кармане, и с Тиреллами все прекрасно. Ишь как, управился. Великий лорд-регент, гори он в Пекле. Мне не о чем с ним говорить!
[NIC]Cersei Lannister[/NIC][AVA]http://static.diary.ru/userdir/1/0/8/0/1080661/83355343.png[/AVA][STA]drama queen[/STA][SGN]
[/SGN]

Дожить свой век в Кастерли-Рок?
Что она там будет делать?
Как она там будет без сына?
Кто его защитит, если не она?
Вопросы роились в голове королевы, мешая возмутиться поведением брата.
- А кто защитит Томмена, если меня не будет рядом?
В случае неблагоприятного исхода поединка у маленького короля было столько же шансов выжить, как и в случае отъезда матери в родовой замок.
Правда, во втором случае, если Серсея сама признает свое поражение, Киван попытается сохранить титул Томмена, отстоять законность его рождения. Да, чтобы править самому в качестве регента, но все равно, он, возможно, убережет мальчика...

Казалось бы, Джейме говорил разумные вещи. И сестра даже прислушалась к нему, хотя все внутри противилось такому решению - сдаться едва ли не без боя.
И нет, она не могла отправить брата на поединок. Увы, Серсея понимала, что его шансы ничтожно малы - не с золотой рукой. Да, она видела, как брат тренируется с этим... как его... в общем, наемником карлика. Но что такое эти проклятые тренировки, когда ему заново приходилось учиться владеть мечом, по сравнению с тем, кем он был?
Ничего.
Абсолютно ничего.
Не имеет значения ничего сейчас.
Они проиграют. И в душе поднималась буря, а выбор был таким тяжелым. В голову Серсее закралась ужасная по своему смыслу мысль, но все-таки она позволила ей появиться: сбежать. В Кастерли-Рок, да, сбежать вместе с братом. Отказаться от всего, от короны в том числе, ее все равно выдирали из пальцев львицы. В конце концов, Джейме ошибался, если считал, что она не в состоянии измениться. Заточение в септе возымело свое действие, и даже ненависть и желание отомстить за прилюдное унижение не изменили этого. Глубоко внутри теплилась искра надежды, что если от всего отказаться, уйти в тень, все будет хорошо.
Если сказать брату "люблю".
Если попросить увезти ее отсюда.
Если попросить забрать со временем сына.
Нужно спастись самим, а там можно править в своем маленьком королевстве, подвергнуть сомнению происхождение Томмена и заполучить мальчика обратно.

Я обещала тебе это. Почти это.
Ты мне обещал еще одного сына.

И даже упоминание Тристана Мартелла не вызвало в Серсее желание снова кидаться на брата с упреками в том, чего не смог он, чего не смогли Мартеллы.
О, Серсея никогда не простит их всех.
Тириона - за то, что отобрал у нее сына и дочь.
Джейме - за то, что все время, когда он был ей нужен, как воздух, он находился где угодно, с кем угодно, а раз даже променял ее на это проклятого богами карлика.
Мартеллов - за то, что убили ее дочь.
Народ Королевской гавани - за унижение свое королевы.
Кивана - за предательство ее интересов.
Но со всем этим можно жить. Кому-то мстить со временем. А кого-то любить.

У Серсеи хватало ума отступить сейчас, после того, как несколько раз обожглась.
- Нет, - выдохнула женщина, глядя в глаза Джейме. - Не так. Увези меня отсюда. Ночью. Давай сбежим. Вернем домой. Построим свою жизнь. Затем заберем Томмена. Ты обещал мне сына. Я обещала тебе себя. Я хочу сына. Я хочу дочь. Хочу родить их тебе тебе, чтобы они были твоими. Пусть Гавань горит в огне, главное - успеть забрать Томмена. Но мы успеем. Киван позволит мне бежать, ты же знаешь. Ему это на руку. Он будет править при Томмене, а потом... потом мы что-нибудь придумаем. Как забрать нашего сына.
[NIC]Cersei Lannister[/NIC][AVA]http://static.diary.ru/userdir/1/0/8/0/1080661/83355343.png[/AVA][STA]drama queen[/STA][SGN]
[/SGN]