Осторожной поступью Тейна пробиралась через внутренний двор Красного замка. Женщина словно боялась нарушить тишину, окутавшую, кажется, большую часть земель Вестероса в тот момент, когда чёрные крылья принесли страшную весть о гибели Уилласа Тирелла.
Чёрные крылья - чёрные вести. - наверное, это первая поговорка, которую леди Мерривезер пришлось запомнить, когда она сошла с корабля на эту совершенно чужую землю. Может, её чужеродность должна была со временем нивелироваться, но женщина бережно хранила её в глубине души, прекрасно понимая, насколько неопределённа жизнь людей в Семи королевствах: если что-то случится, она без особенных сожалений вернётся в Тирош, прихватив двух главных в своей судьбе человек - Рассела и Ортона. Но пока её жизнь в Хайгардене, а теперь и в Королевской гавани складывалась вполне удачно. Так всегда бывает с теми, кто ведёт свою игру, оставаясь в тени и с завидной реалистичностью изображает лояльность всем, в чьём присутствии её выгодно её демонстрировать.
Впрочем, хотя Тиреллы и не были для Тейны по-настоящему близкими людьми, она чувствовала их боль - боль от впивающихся в лепестки роз их же шипов. И нельзя не сказать, что она им не сопереживала - нет. В чьих бы интересах не действовала эта прекрасная и загадочная дама, она была матерью, безумно дорожащей своим сыном, а потому не могла не испытать сочувствия леди Аллерии. Страшно было даже представить, что сейчас чувствует эта всегда спокойно блистательная женщина. Едва только услышав о смерти наследника сюзерена её мужа, Тейна была поражена и даже напугана: сама она больше всего на свете боялась потерять Рассела - и вовсе не только потому, что пока он был её единственным ребёнком - да хоть десятым! Тем не менее, ей было, очевидно, намного легче взять себя в руки - нужно было действовать дальше.
Завернувшись в плащ, Тейна проскользнула мимо дремлющего часового и оказалась у дверей покоев Маргери Тирелл, невесты короля и младшей сестры Уилласа. Женщина была компаньонкой будущей королевой - самой старшей и, пожалуй, единственной нормально соображающей компаньонкой. Во всяком случае, кузин девушки она считала выскочками и круглыми дурами, что было очень ей выгодно. Трещали бы ещё поменьше, и цены бы им не было. С другой стороны, этот постоянно перемещающийся куриный насест привлекал к себе всё внимание, заставляя забыть про спокойную и лишь внешне необыкновенно прекрасную леди Тейну - это развязывало ей руки, а также давало возможность при необходимости переложить ответственность на одну из этих легкомысленных девиц.
Интересно, они и сейчас там? Женщина неслышно приблизилась к двери и прислушалась - тишина, только где-то во дворе ветер нашёптывал что-то странное, закруживая в своих вихрях опавшие листья. Как там говорят северяне, зима близко? Они правы: выросшая в тёплом климате Тейна лучше других чувствовала, что приближается холодное время, с которым здесь связана масса разнообразных легенд. И хотя леди Мерривезер не имела никакого представления об Иных и лютоволках, будущее казалось ей не самым радужным.
-Леди Маргери - негромким голосом начала женщина, как только получила позволение войти. Закрыв за собой дверь, Тейна сделала несколько шагов в будущей королеве - совсем небольших, но уверенных: она, как будто бы, очень тонко чувствовала, когда и где следует остановиться, чтобы не перегнуть палку. -Позвольте мне принести свои соболезнования Слова были искренними и звучали соответственно: Тейна полусмиренно немного опустила голову, тем не менее не спуская глаз с младшей Тирелл и пытаясь угадать, в каком она состоянии.

Меньше всего, как это ни странно, Тейна любила лезть людям в душу: это казалось ей слишком топорным и неизящным способом узнавать чужие секреты, да ещё, по правде говоря, очень заметным. Обычно женщина предпочитала аккуратно и неспеша подталкивать людей к тому, чтобы они ей доверяли - она всю жизнь вела игры разной степени рискованности, и твёрдо усвоила, что крайне важно оставлять как можно меньше следов и поводов для подозрений. И леди Мерривезер вполне устраивало находиться в тени, ведь в случае чего на неё подумают в последнюю очередь. Правда, в Королевской гавани она ещё не успела предпринять ничего особенного, предпочитая сначала как следует прояснить обстановку, осознать чужие роли и подобрать подходящую себе. И хотя Тейна ещё не до конца представляла, чего хочет получить, но уже думала о том, как ей переиграть тех, кто привык диктовать правила игры.
Такие люди тоже нужны, и было бы не плохо иметь влияние на них, хотя сейчас это могло бы показаться невозможным: например, Серсея Ланнистер явно была не самым общительным и дружелюбным человеком, в то время как власти в её руках было достаточно для всего, чего бы ни пожелала леди Мерривезер. Другой вопрос - сможет ли она получить желаемое от королевы-регентши, но женщина не имела привычки сдаваться без боя, а бои выигрывала обыкновенно не пролив и капли крови.
Как ей это удавалось? Тейна старалась не желать слишком многого или, по крайней мере, не говорить этого вслух. Теневым игрокам всегда нужно тщательно просчитывать не только свои ходы, чтобы продолжать оставаться незаметным.
Не менее важны и могущественные союзники, а могущество редко долго задерживается у тех, кто его недостоин: большинство этих людей тоже весьма хитры и расчётливы, и вести игру с ними нужно с максимальной осторожностью. Впрочем, к двадцати восьми годам Тейна усвоила всё это достаточно, и это уже не казалось ей чем-то необычным - оно стало её стилем жизни. И когда в Тироше она получила всё, что ей было нужно, леди Тейна отправилась в Вестерос.

Теперь она вошла в комнату маленькой королевы, готовая поклясться, что та лишь каким-то чудом не ответила, что хотела бы побыть одна. Потеря старшего брата - не повод для оживлённых бесед, но женщина всё же чувствовала необходимость своего присутствия рядом с Маргери: она и сама не могла бы сказать почему, но была твёрдо уверена, что девушке не стоит оставаться одной.
В одиночестве масса преимуществ, но порой в нём нет ничего хорошего, кроме риска сойти с ума. Хотя, конечно, будущей королеве это скорее не грозило: она была девушкой весьма разумной.
И какими бы ни были истинные цели пребывания леди Мерривезер в Красном замке, она по-настоящему хорошо относилась к внучке Королевы Шипов - она её уважала.

В комнате было теплее, чем снаружи, и вскоре Тейна почувствовала, как нагреваются капли дождя на её коже. Порой она следовала своей интуиции едва ли не слепо, и та её не подводила, но сейчас женщина даже не знала, как ей помочь девушке. Точнее, она прекрасно знала, что помочь не может ничем: Уилласа ей вернуть не под силу.
-Слишком промозглая и печальная ночь. - отзывается леди Мерривезер, отбрасывая влажные пряди волос с лица. Она не привыкла к такому холоду, и сейчас происходящее напоминало ей медленную смерть всей природы - в шуме ветра, в шорохе падающих листьев и каплях дождя. Время как будто бы остановилось или закончилось вовсе. Как будто бы смерть Уилласа стала концом лета.
А Тейна ещё никогда не видела осени.

"Менестрели и артисты,
скрипачи и арфисты"

В Хайгардене, сколько Тейна помнила этот удивительно красивый белокаменный замок с необыкновенными садами, никогда не знал печали: в землях Простора словно бы царило вечное лето, в которое не принято унывать и расстраиваться. Даже слёзы порой испарялись не успев и по щеке скатиться. Изобилие, неумеренность, бесконечные радости - всё это рухнуло с последним взмахом крыльев ворона перед тем, как он уронил послание в руки мейстеру Красного замка. Это горе была червяком в яблоке, саранчой в розовых кустах - невообразимо безумное горе, никак не укладывавшееся в голове.
Неужели это и есть - зима, в Семи королевствах такая суровая-снежная-бурная. Беспощадная, беспросветная, как рассказывали легенды. Но до сегодняшнего дня леди Тейна не знала, как такую зиму можно увязать со всепоглашающей щедростью, о которой говорил девиз её лорда-мужа.
Розы, фрукты и приятно прохладная вода Мандера, теперь уже ясно, сменятся промозглыми ветрами и вихрями высохших листьев в странно опустевших без наследника коридорах и залах родового замка Хранителей Простора. И хотя Тейна всегда была женщиной хладнокровной, её сердце оставалось по-женски горячим, чем бы ей это ни грозило - сейчас кожа покрылась мурашками ужаса и нескончаемой скорби.
Может быть, тосковала она не по Уилласу вовсе, а лишь проникшись общим настроением или представив, как любая мать, что это могло и всё ещё может произойти с её сыном.
Неспокойно в землях Тиреллов, преступно и ложно спокойно здесь - в Королевской гавани, опутанной наверняка сотнями тысяч тайных ходов-лабиринтов, призванных когда-то служить власти рода Таргариен. Теперь драконы мертвы - служит ли замок так же преданно тем, кто отсёк потомкам Завоевателя головы? А может быть, архитектура вернее людей, может быть, вся сеть потайных тоннелей жаждет реставрации драконов. Символично, в таком случае появление наследника бывшего Десницы Эйриса.
А впрочем, представлял ли этот наследник из себя опасность без своей супруги? Едва ли, как и его прадед, по глупости приложивший руку к неготовности армии - это ведь он предпочитал лесть и пиры подавлению восстания Роберта Баратеона, сын которого вот-вот станет мужем внучки Королевы Шипов.
Или не станет - как знать. Леди Оленна ни за что не отдаст внучку чудовищу. Тейна весьма легко нашла общий язык с женщинами Простора - хитрыми, не слишком прямолинейными и, в отличие от своих мужей, сообразительными. Леди Маргери будет такой же: она прекрасно воспитана, великолепно сдержана и вполне достойна быть королевой. Во всяком случае, Тейна охотно и дальше оставалась бы её фрейлиной - невеста короля не просто умна, но и мудра, насколько это уместно для молодой девушки - она знает, как порой важно быть благодарным.
Что ей могла дать Тейна Мерривезер? Многое, если вспомнить о её способности вести свою игру, скрытую взмахами длинных ресниц и соблазнительно плавными жестами. Женщина медленно опустилась на стул, указанный Маргери. Семеро богов - может быть, только пока - не даровали ей собственной дочери, и почти непроизвольно Тейна прониклась какой-то удивительной нежностью к будущей королеве Вестероса. Впрочем, глядя на её кузин - как тут не проникнешься.
-Да, благодарю. Никто не станет доверять человеку, если он откажется выпить с ним, но сейчас - дело даже не в этом. Всё вокруг с вестью о гибели наследника лорда Простора как будто погрузилось в мягкую, сверхплотную тишину, из которой не было выхода - можно было только наблюдать, как точно воды Мандера неспешно льётся вино из кувшина в руках леди Маргери. Тейна не могла не проникнуться этой тишиной, потому что Тейна была человеком Тиреллов - сейчас определённо. Ей нужно было быть супругой знаменосца роз, и только потом, может быть, играющей саму за себя женщиной - играющей за свою семью.
Благодарно кивнув, леди Мерривезер принимает золотой кубок. Ланнистеры, таинственные Ланнистеры, которых тот и другой братья короля обвинили в кровосмешении - и это, похоже, было единственным, в чём они оказались солидарны. Как бы там ни было на самом деле - хотя Тейна не побрезговала бы этими сведениями - Ренли Баратеон мёртв, а Ланнистеры чувствуют себя, самое малое, прекрасно.
-Бесспорно, моя королева. - она говорит размеренно и неспеша - уверенные в себе люди редко торопятся, когда речь идёт о таких хрупких материях, какой было доверие. Маргери и в самом деле совсем неглупая девушка - если ей что-то нужно, не просить же, право, помощи своих недалёких кузин, грезивших лишь о прекрасных рыцарях, цветах и поцелуях - что у них там ещё, титул королевы любви и красоты?
Как это всё померкло теперь, должно быть: когда приходит Неведомый, ему и не интересно вовсе, сколько венков на колени даме положили победители турниров.
Леди Мерривезер сидела аккуратно и в то же время расслаблено - излишнее напряжение совсем не укладывалось в нависшую, должно быть, над всеми королевствами тьмой-тишиной. И сейчас, наверное, даже молчание - действительно золото.
Когда слёзы не могли вырваться из груди - горе было сдавлено нежеланием людей потерять в нём самих себя, но долго ли они выдержат? Есть боль, которая никогда не проходит.
Нельзя пережить гибель ребёнка, нельзя пережить гибель брата - можно выжить, но не пережить. Смерти калечили душу, и сейчас Тейна снова и снова возвращалась к мысли, что привязанности в конце концов убивают людей, чьи сердца не пронзили мечом, не опоили ядом.

И в пролет не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.*

Отредактировано Taena Merryweather (2015-04-12 21:58:46)

Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои —
Пускай в душевной глубине
Встают и заходя́т оне
Безмолвно, как звезды́ в ночи, —
Любуйся ими — и молчи.

Если сорвать - поздно или рано, но роза погибнет, и никакие шипы её не спасут. И казалось бы, этим должна была весьма лаконично ограничиться история юной леди Магрери Тирелл: она покинула Хайгарден, чтобы стать королевой; чтобы бережно, но всё же сорвали с неё залёный плащ, заменив его чёрно-желтым - или красно-золотым, как там окажется вернее.
Но вопреки всем известным законам природы сорванным цветком оказался прочно пустивший корни в самом сердце Простора Уиллас - неужели этот искалеченный Красным змеем человек действительно мог перейти дорогу кому-то? Спасения не было там, где розы веками росли и процветали, да и - нигде его не было, значит.
Но что там могло произойти? Насколько Тейна помнила, старший внук Королевы Шипов не очень-то любил покидать свою башню - и, в целом, неудивительно: полученное на каком-то турнире тяжёлое увечье заставило его стать более рассудительным.
Удивительно другое - отчего же он умер тогда? Мог, конечно, неудачно скатиться по лестнице и свернуть себе шею, но Тейне эта версия ни секунды не казалась похожей на правду. Женщина допускала, что бывают случайности, но произошедшее больше напоминало удар в самое сердце династии Тиреллов.
Кому этот удар только выгоден - Ланнистерам, Мартеллам или Грейджоям? Львам слишком нужен союз с лордом Мейсом, а с принцем Оберином Уиллас был, вроде как, чуть ли не дружен, несмотря на тысячами лет питаемую неприязнь друг к другу домов, чьи земли разделяли Дорнийские марки. Кракены - тоже вряд ли, кто-нибудь уж наверняка заметил бы их армаду на Мандере, приди им в голову идея сунуться в эту камнями подводными предательскую реку.
И о сражениях что-нибудь уж точно здесь было бы слышно.

Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймёт ли он, чем ты живёшь?
Мысль изрече́нная есть ложь.
Взрывая, возмутишь ключи, —
Питайся ими — и молчи.

Да в самом деле, мало ли в Семи королевствах тех, кто ради золота готов убить хоть самого короля? Правда, желающих расправиться с правителем и в его окружении было достаточно: не нужно цепи ковать в Цитадели, чтобы вообразить себе, насколько отвратителен был Роберт Баратеон собственной супруге, и леди Мерривезер не могла бы за это упрекать её. Львица оказалась, должно быть, слишком хороша для оленя. И если вспомнить слухи, что распускали младшие братья вепрем убитого короля - оленю она предпочитала льва.
Правда, с тех пор, как с печальными известиями из Хайгардена прилетел ворон, Тейне совсем не до этого было. Она и раньше, правда, не особенно этим интересовалась происходящим в постели регентствующей королевы: если дети Серсеи и в самом деле бастарды - лучше уж женщине и виду не подавать, что она знает об этом.
Это было бы слишком рискованно и - неоправданно.
Жизнь и так невообразимо хрупка и неуловима, когда ускользает между отчаянно в кулак сжимающихся пальцев. Уиллас Тирелл был не из тех, кто наживает себе врагов, и всё же пал жертвой чьей-то игры. Чего добивался игрок - хочет с корнем розы повыдергать?
Кому это нужно - тягаться с домом богатым и могущественным? Короне уж точно невыгодно: легко представить, где бы сейчас была эта корона, не подоспей Тиреллы вовремя и не ударь по войскам Станниса со спины.

Лишь жить в себе самом умей —
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум;
Их оглуши́т наружный шум,
Дневные разгоня́т лучи, —
Внимай их пенью — и молчи!..*

Но как же очевидна неслучайность!
Вот и Маргери говорит теперь ровно об этом же - не чета своим пустоголовым кузинам, не чета прямолинейному отцу. Ей тоже неоткуда знать, как всё там было, но она - тоже чувствовала, и, похоже, эти подозрения не придавали уверенности: иначе будущая королева не решилась бы так скоро заговорить об этом.
Уилласа-то уже не вернуть, безусловно, но если опасность действительно угрожает кому-то ещё? Если так, то их ещё можно будет спасти, а главное - узнать, кто и зачем это сделал, кому понадобилось убивать человека, который наверняка даже сражаться не смог бы?
-Вы подозреваете кого-нибудь, леди Маргери? - Тейна не спешит говорить, что и ей не видится произошедшее случайной трагедией, но при этом даёт понять, что, к несчастью, юная роза может оказаться права. Стоит дождаться, когда её спросят: леди Мерривезер отнюдь не была падка на то, чтобы по собственной воли открывать свою душу кому-нибудь.
И даже не может не оказаться, скорее.

Une vie d'amour
Que l'on s'était jurée
Et que le temps a désarticulée
Jour après jour
Blesse mes pensées
Tant des mots d'amour
En nos coeurs étouffés
Dans un sanglot l'espace d'un baiser
Sont restés sourds
À tout, mais n'ont rien changé
Car un au revoir
Ne peut être un adieu
Et fou d'espoir
Je m'en remets à Dieu
Pour te revoir
Et te parler encore
Et te jurer encore

Ткани тишины прохладные шёлковые уже по-зимнему резко, но ещё по-летнему бережно окутали Красный замок и покои Молодой королевы, где покой нарушали лишь капли дождя, разбиваясь о камни балконных перил. Осень принято было называть и мягкой, и бархатной, да разве сухими её листьями сморщенно-ломкими можно было прикрыть реки кровавые? Звон стали и свисты выпущенных стрел не упрятать за шелестом-ветром.
Лошади напряжённо жмут уши к голове, лошади всегда угрозу чувствуют тоньше.
Словно приближается что-то намного страшнее просто зимы, и на её фоне осень и вправду убийцей покажется именно ласковой.
Пусть Тейна Мерривезер пока ещё не в состоянии даже вообразить, как сильно снег изменяет внешность всего, к чему прикасается. И холод. Едва ли женщина слышала хотя бы легенды о бескрайних застенных просторах: разве могли земли бесплодные и бездыханные стать ей полезными? Она не знала ничего об из мёртвых поднятых людях, чьи глаза синевою затянуты, но словно не зная того ощущала их пробуждение.
Неприятное чувство льда, изнутри разрастающегося, будто собираясь в живое горячее сердце запустить свои острые оконечности- лезвия. Встряхивая головой, Тейна отпивает из чаши напитка, всё ещё живительно-тёплого. Слишком много тайн в этом мире, чтобы она могла разгадать каждую и чтобы разгадки каждой желала отчаянно. Бывают души потерянные и сомневающиеся, и люди с пылающими сердцами бросаются на тернии, надеясь вырваться через них к звёздам высшего знания - мужчины, от всего отрекающиеся ради того, чтобы выковать цепи мейстера звенья за звеньями.
А леди Мерривезер была женщиной - и этим было сказано всё.
Они была несоизмеримо ближе к жизни.

Une vie d'amour
Remplie de rires clairs
Un seul chemin
Déchirant nos enfers
Allant plus loin
Que la nuit
La nuit des nuits

В один момент леди Маргери совсем перестаёт замечать собеседницу, и от взгляда Тейны не скрывается то, как она поворачивает голову словно бы улавливая движение кого-то ещё, словно бы надеясь в оковы взора захватить чью-то тень или призрака. И даже не чью-то - Уилласа Тирелла. Боль и отчаяние, скрытая печаль бесновались в голове юной розы. Будущей королеве не пристало, конечно, устраивать сцены.
И она не устраивала, все страдания замыкая в своей голове. Девочка, девочка - почему-то сейчас леди Тейне она едва ли не впервые показалась беззащитным ребёнком, невольно брошенным перед лицом жуткой опасности. Чёрная накидка, чёрное платье - траур призван был стать её доспехами латными, как прежде были призваны учтивость и вежливость. Горе наполняло её душу, через край грозя захлестнуть.
Но только грозя - девушка резко встаёт и слишком грубой и тяжёлой для своих нежных рук кочергой начинает переворачивать угли в камине.
Кто-то посторонний потом скажет, что она прекрасно держалась.

Une vie d'amour
Que l'on s'était jurée
Et que le temps a désarticulée
Jour après jour
Blesse mes pensées
Tant des mots d'amour
Que nos coeurs ont criés
De mots tremblés, de larmes soulignées
Dernière cours
De joies désharmonisées

Когда девушка подорвалась с места, Тейна едва заметно вздрогнула. Женщина не стала подскакивать следом, чтобы не приведи Семеро будущая супруга короля не повредила кожу на ладонях - пусть. И не оттого совершенно и вовсе, что леди Мерривезер было прям уж известно, как виртуозно физический труд отвлекает от переживаний душевных: просто юной Маргери следовало отвлечься. Раны на сердце не зальёшь кипящим вином, а пока они кровоточат можно совершенно лишиться рассудка.
Пусть останутся следы на руках, пусть пока ссадины заживают, она будет сжимать перебинтованные ладони - так может стать лучше. Если лучше вообще может стать.
Но Маргери Тирелл определённо далеко пойдёт. Но ведь и Уилласу прочили стать одним из величайших Простора Хранителей. Женщина не знала, заправляет ли кто-нибудь этим миром, и теперь снова видела, что в нём ни капли почти нет справедливости. Правда, Тейна была не из тех, кто на справедливость вообще когда-то надеялся: она не привыкла даровать право распоряжаться своей жизнью Богам или случаю.
Игры с судьбою смешны пусты, но она ведь и не с судьбою играла.
Она даже не вполне в престолы играла.

Des aubes en fleurs
Aux crépuscules gris
Tout va, tout meurt
Mais la flamme survit
Dans la chaleur
D'un immortel été
D'un éternel été

Не верит никому - и правильно, что не верит.
Если бы всему не было положено отдаться в липко-ледяные руки печали, Тейна бы одобрительно улыбнулась будущей королеве. И хорошо, что маленькая роза - внучка Королевы Шипов - не так беспомощна, как леди Мерривезер казалось теперь. Она не просит девушку объясниться, понимая, что той невероятно сложно совладать с захвативший её сердце и душу трагедией. "Проще сказать, кого я не подозреваю," - обвинять всех было сродни тому, чтобы не обвинять никого, но ведь немудрено: уже долгое время они были за сотни лиг от Хайгардена и мало ли, что в их отсутствие там могло приключиться.
И снова - леди Маргери нужно отвлечься. Она понимает, что в чёрном платье не сможет вечно от мира скрываться. Она понимает, что пусть это и может воображаться непостижимым, её жизнь продолжалась, и опасностей в ней тоже было не меньше. Красный замок точно зверь в засаде пожирал своих жертв, что заходили слишком далеко или напротив легкомысленны.
"Я ведь совсем ничего не знаю о вашей семье, миледи," - правильно, так и задумывалось. Тейна знает, что юной розе совершенно не интересно, на самом деле. Но разве это не займёт её мысли хоть сколько-нибудь?
-Моя семья очень далеко отсюда, миледи. - Чувствовалась ли в голосе тоска по мирийскому солнцу и суховатому воздуху Эссоса? Сложно сказать: женщина стремилась избегать сентиментальности.
Не всегда выходило, конечно. -Только восемь лет назад я приехала сюда из Мира, - а "только" ли восемь? За это время её сын из ребёнка превратился... да ладно, в ребёнка, конечно, разве что ещё более подвижного и не в пример более самостоятельного. И хотя Тейна была далека от воплощения Матери, Рассел в её глазах никогда, наверное, не перестанет быть маленьким.
Другое дело, что глазам леди Мерривезер не всегда и не очень-то верила.
-В Эссосе у меня сёстры и брат, - негромко продолжает женщина, в любой момент готовая прекратить свою не слишком познавательную речь. Неудивительно, она вообще говорила о себе крайне редко: только вот, когда спрашивали - и то очень мало. Люди ведь обычно не спрашивают, если только не собираются пустить слухи, а фантазии не хватает. -Но он ещё до моего отъезда стал одним из солдат-наёмников, и я не получала от него вестей очень давно, - жизнь в Вольных городах в те секунды даже самой Тейне показалась полузабытым сном-нереальностью. Её семьёй уже восемь лет - теперь уже определённо "не только" были лорд Мерривезер и его - их, её - сын, наследник Длинного стола.
Леди Тейна уже давным-давно позабыла, что связывает души брата и сестры.
Или, может быть, ей и это тоже - только казалось.

Une vie d'amour
Une vie pour s'aimer
Aveuglément
Jusqu'au souffle dernier
Bon an mal an
Mon amour
T'aimer encore

Et toujours

Отредактировано Taena Merryweather (2015-08-08 21:46:48)

Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
А. Блок

А о себе леди Тейна ведь говорить не привыкла и не любила. Вся её жизнь была театром теней, вся жизнь состояла из свистопляски интриг и загадок. Чужие секреты, чужие грязные тайны.
И даже вот - кто её знает, правду ли она рассказала о себе леди Маргери. Тем более, что будущей королеве наверняка это не так уж и важно, так и кто упрекнул бы её.
Сказать бы, что бедная девушка, да ведь это тоже неправда.
«Вырастая — крепнем,» - подобно водам Мандера неспешно льётся каждый звук девиза этого дома. Но что становится с ними зимами долгими? Может быть, снега обжигающе-ледяным покрывалом скроют раны, кровоточаще-саднящие, чтобы когда-нибудь исцелить, чтобы выморозить страдания.
Но бывают такие трагедии, которым изменить можно только со смертью. Так просто должно быть, и иначе не сложится, какой бы сильной ни была юная роза.
Тейна наблюдала за ней, она смотрела прямо в глаза.
Говорят, в этом что-то неприличное есть, аморальное, слишком личное. Но женщина источала соблазн, от неё так и веяло запретностью и неизбывным желанием. Истинным леди совершенно не было такое к лицу, но леди Мерривезер предпочла остаться такой ч у ж е з е м н о й.
-Армия любого Вольного города состоит из них, леди Маргери, - негромко говорит Тейна, вспоминая давно оставленные земли, где даже война не представлялась такой разрушительной, какой оказалась в Семи королевствах. Здесь и другое многое было другим, и дыхание зимы чувствовалось.
Такое зловещее, но что ещё может быть хуже? Естественно, всякое - мирийка знала, что глаза нужно держать открытыми, и не такая уж это метафора.
Что-то изменялось неотвратимо с каждой минутой, и тревогу не удавалось утопить в пряном вине, что ещё оставалось в чаше, края которой леди Мерривезер касалась губами.
Тейна знала и то, что молчание - золото.
- Благодарю Вас. Я молюсь об этом, - правда ли обращение к Семерым могло занимать такую женщину? Она была слишком раскованной и распущенной, чтобы верить. И действительно - леди Мерривезер скорее не верила, но что-то считалось закоренелым и принятым, и это самое - Вера.
Может быть, в этом что-то и было. Об этом женщина тоже не особенно любила распространятся.
В этой стране не любят неверных, и даже в сторону Старых богов на Севере смотрят так косо, что того и гляди косоглазие разовьётся. Пусть Тейна не так уж много знала о том, какой правитель нужен жителям Вестероса, ей было очевидно, что это не Джоффри.
А Маргери - красивая и смелая, неужели она и вправду решится на этот шаг? Леди Тейна уважала её за эту способность. Будущая Королева Шипов, вспомнит ли она о своей фаворитке, что была когда-то с ней рядом, не вспомнит ли. Женщина запустила руку в свои тяжёлые тёмные локоны, чтобы убрать их за плечи одним летящим, изящным движением.
- Кому-то нужно было стравить с Вами дорнийцев. - совсем почти шёпотом говорит женщина, точно чувствуя, как пташки лорда Вариса пробираются по потайным коридорам, улавливая каждый звук.
Уж не была ли она сама такой пташкой - самой прекрасной птицей мастера-над-шептунами? Никому не следовало бы даже думать об этом. В её голосе почти не слышится вопрос, потому что люди по ту сторону Дорнийских марок многие тысячи лет враждовали с королями Простора.
Каких королей только не было в этой стране.
- Аракх, миледи, - не важно, известно ли леди Маргери, что представляет из себя это металлическое воплощение смерти. Оружие - вот уж о чём не пристало беседовать леди, но правда и в том, что настоящая леди была здесь только одна. Да и та на руках со следами от кочерги, оставившей свои следы на нежной коже розы Хайгардена. Женщина говорить громче об этом.
Незачем было бы кому-нибудь знать, что на самом деле смерть Уилласа Тирелла совсем непохожа на трагическую случайность.
И то же - на случайную трагедию.

Что на самом деле думала Тейна о сюзеренах своего супруга?
Женщина, привыкшая играть одновременно безумно страстно и хладнокровно, предпочитала не упиваться своими личными чувствами. Но всё же она никогда не могла полностью абстрагироваться, что добавляло её действиям определённой непредсказуемости, и это - хорошо для неё.
Каждый шаг её соблазн, а каждый невинный жест до краёв переполнен каким-то изящным эстетически-прекрасным развратом. Привязывая к себе, леди Мерривезер старалась ни к кому не привязываться.
Но любой рано или поздно признается, что так - никогда не бывает.
Исключением из её правила, пожалуй, была леди Маргери. И вовсе не потому, что женщина недооценивала Королеву шипов: просто её внучка, моложе и прекраснее, её разум более светел. Маленькая розочка ей нравилась - по-человечески? Большая роскошь в бесчеловечной стране, но мирийская красавица была достойна и такого сокровища.
Да и в конце концов, Оленне Тирелл недолго осталась, что она может сделать для Тейны? Довольно будет с неё уважения, довольно будет того почётного места, какое она занимает на доске для кайвассы в партии, что леди Мерривезер играет у себя в голове. Этой карге следовало бы взять личный девиз - как у кого-то из северян: «Наши шипы остры.» И после смерти передать, пожалуй, через поколение.
Девушка не боялась смотреть ей в глаза.
А Тейна не имела дел с теми, кто боится её: чужая осторожность таила в себе опасности куда более жуткие, чем агрессия. Приходилось, конечно, и таких на секреты раскручивать: женщина ничем не пренебрегала особенно. Она всматривается в лицо младшей Тирелл, словно пытаясь угадать, кого первым она заподозрит в гибели Уилласа - Ланнистеров или дорнийцев? Те и другие могли, да и кто угодно ещё.
Спасителя в этой стране, может, и не найти, зато с наёмными убийцами наверняка никаких проблем - эта мысль приходила в темноволосую голову фрейлины будущей королевы снова и снова.
- Страну раздирают на части четверо королей, леди Маргери, - негромко говорит она, прислушиваясь к каждому шороху: недооценивать лорда Вариса тоже было опасно.
Король шептунов помогал тому, кому считал нужным - ему нельзя доверять. Никому нельзя доверять, но разве скажет она об этом Маргери Тирелл? Останься она здесь в одиночестве, и Красный замок возьмёт себе ещё одну жертву: не так много метафорического в его названии было.
- И сир Уиллас едва ли мог перейти дорогу кому-то из них, верно? - Женщина делает вид, что пытается прочитать мысли своей собеседнице. Свою дочь бы она учила, наверное, немногим иначе.
Но пока у неё не было детей, кроме Рассела, а ему играть в престолы будет рано ближайшие лет сто.
- Яд - это оружие женщины, - задумчиво продолжает Тейна. - Если мне позволено спрашивать - как это случилось? - Леди Мерривезер не была гениальным аналитиком, ей просто было по статусу не положено. Но она была женщиной, которая если не знала, то чувствовала.
Она слышала, как говорили что-то про мейстера, но разве те не дают клятву и не служат своему делу как оголтелые? Её лорд-муж бывал в Староместе и, говорит, посещал Цитадель.
Люди с цепью на шее как-то странно связаны с силами высшими, для чего им убивать тех, кому они служат? Убивать их детей - пожалуй, так будет вернее. Ранение сира Уилласа сделало его слишком замкнутым и нелюдимым даже для того, чтобы завести врагов.
Другое дело - Тиреллы старшие. Лорд Мейс в своё время, говорят, чуть измором не взял Штормовой предел во главе с лордом Станнисом. А ещё говорят, что железнорождённые когда-то разбойничали в водах Простора.
Но для кракенов слишком тонко, а Станнису после битвы на Черноводной неужели было дело до роз?
Кто его знает, конечно. Тейна слышала, у него там какая-то красная колдунья из Вольных городов.
Но её огонь не устоял перед диким, когда горела даже вода.
- Быть может, кто-то избрал смерть Вашего брата орудием мести, миледи, люди слишком жестоки и знают, как больно можно ранить смертью наследника, - боялась ли она за своего сына? Сложно сказать - переживают все матери, но леди Мерривезер знала ещё и другое: люди недооценивали её дом.
Люди недооценивали её саму, предпочитая взглядом провожать её, наблюдая, как неспешно и как нескованно покачиваются её бедёра, и как им в такт чуть отрываются от спины и снова опускаются тяжёлые локоны волос.
Ей даже пыль в глаза пускать не требовалось, чтобы другие их не держали открытыми.
- Вы и сами знаете, на кого падёт подозрение в первую очередь. И это - тоже может быть кому-нибудь нужно, - а может и нет, может всё и вправду виднеется у самой поверхности.

Encore
Nos idées que l'on tord
Etranglées dès l'aurore
Et nos rêves
Que l'on crève
Sans un remord

Могла ли Тейна помочь юной розе, хотела ли? Маргери Тирелл мила, прекрасно воспитана и к тому же неглупая, но всё же не была родной дочерью леди Мерривезер, как бы та иногда в глубине души ни жалела об этом: девочка ей действительно нравилась.
А ещё она знала, что иметь только одного ребёнка опасно: кроме детей после смерти от неё ведь ничего не останется.
Но умирать женщина не собиралась, конечно. Все видели в её каждом шаге только соблазн и в глазах замечали лишь тёмную страсть, но мирийская красавица бесконечно загадочна и таинственна.
Не просто так она предпочитала оставаться в тени: рождённая в землях за Узким морем она была и вполовину могущественна не так, как великие лорды Семи королевств, а значит и блистать для неё было бы опрометчиво.
Правда, красотой, умом и расчётливостью природа одарила куда более щедро, и женщина не стеснялась пускать в ход и то, и другое, и третье: места совести в её жизни особенно не было.
Должен же кто-то был вернуть дома Мерривезер утраченное при последнем драконе величие.

Behold Our Bounty - «Познай нашу щедрость», но лорд Оуэн на посту десницы демонстрировал лишь расточительность. Тейна помнила его человеком недальновидным под стать своему сюзерену, да ещё простодушным к тому же: только Безумный король и мог отдать такому брошь - символ власти десницы.

При дворе жизнь была устроена очень сложно, и разобраться в этом не по силам даже, наверное, евнуху-пауку. Опасный человек, о каждом почти жителе Красного замка знающий слишком многое. Тягаться с ним леди Мерривезер, разумеется, не могла, но ведь и должность мастера над шептунами никогда не привлекала её: в престолы она взялась играть ради того, чтобы Ортон получил хорошую должность, а Рассел, когда подрастёт, поступил в оруженосцы к рыцарю из влиятельного дома.
Чего хотела сама женщина? Она предпочитала, чтобы никому не было дела для этого.
Тем более, что в Королевской гавани это совсем несложно, вообще-то: многие здесь выпрыгивают из штанов и корсетов, привлекая внимание.
Многие из долго не проживут: на столичных улицах смерть не гостила - хозяйничала, да и разве в Вестеросе хоть где-нибудь безопасно? Четыре короля впились в страну, истекавшую кровью.
Смерть прокралась даже в сердце Хайгардена, уведя с собою Уилласа Тирелла - все оказались бессильны остановить её. Но кому эта гибель понадобилась? У него ещё двое братьев и сестра без пяти минут королева, с наследниками у Простора проблемы не будет.

Тейна ненавидела неизвестность.

В Семи королевствах было полно людей, что как жертвы куда привлекательнее: мальчишка Старк вон, лорд Станнис, Грейджои - почему Уиллас? Право, он так много времени проводил взаперти у себя в покоях, что едва ли вообще успел кому-нибудь насолить. Кажется, ногу ему когда-то сломал Красный змей, но делать тому что ли нечего, в самом деле.
Тем более, Тейна слышала, будто их дружба связывает. Змеям, правда, верить нельзя, да и розам не следует: слишком уж путаны их кусты, а бутоны лишь отводят внимание от шипов.
- Слишком сильный, - почти неслышно повторяет Тейна, всё ещё пальцем водя по краю чаши с вином, пустой уже на три четверти. Тейна любила вино, людей вынуждавшее распускать свои языки.
Неужели она сама не боялась сказать что-то лишнее? На самом деле, она просто не напивалась так, чтобы перестать следить за собой. Леди Мерривезер смотрела на будущую королеву и видела, в какой та растерянности.
Умная девочка: знает, что людям нельзя доверять, и женщина её в этом не упрекала.
Лучше пусть сомневается - близ Железного трона осмотрительность определённо ей пригодится. Тейна подняла голову, и их взгляды встретились. Она знает, что леди Маргери всё же необходимо довериться.
Холодной зимой, что крадётся сюда, людям всё равно по одиночке не выжить - она не знает точно, потому что видела лишь вестеросское лето, но почему-то эта мысль проясняется в сознании всё отчётливее.
Наверное, женская интуиция, до холодные ветры, вместе с листьями высохшими несущие смерть.

Поставив чашу на стол, Тейна положила руки на подлокотники кресла и встряхнула головой, разбросав по плечам тёмные тяжёлые кольца волос. - Всё, что в моих силах, леди Маргери, пусть они и скромны, - женщина и вправду мало чего могла сделать сама. Но, даже лорд Тайвин не обходится без союзников, и свадьба предстоящая станет этому доказательством.
Предчувствия изводили, но Тейна не подала виду.
И потому, конечно, что маленькой розе сейчас не до её страхов и слабостей, но самое главное - потому что ей так и нужно, оставаться загадкой, ведь слабости - это тоже оружие, и оружие страшное.

Отредактировано Taena Merryweather (2016-01-15 20:33:28)