Пост: Город шутников [Амаре (третий летний месяц) 6540 года.]
Цитата:До теории вероятностей он мозгом не дорос, хотя можно поклясться, если в Сайроне когда-то откроют эту теорию, это сделает обязательно кто-то из представителей весёлого, беззаботного и шаловливого рода шутников.

Ссылка на пост Злобность и преувеличение [Маршара,Сувурри, 20 Амаре]
Текст поста
    Покинув верхние этажи своего имения, Агрон не спеша направлялся по винтовой лестнице к тронному залу, где его уже должны были ожидать заранее приглашенные гости. Его поступь была подобна походке триумфатора, который вот только что закончил войну со своим давним врагом, одержав победу, следовал под восторженные крики толпы, на всех улицах.  И вроде бы город все еще находился в осаде, а подробности освободительной военной операции не были уточненными, но демон знал, что один из давних вопросов, которые его так давно донимал был более, чем разрешённым. Шарисия осталась в комнате, слегка униженная, а их ночь привела к тому, что она понесет от него ребенка, что ограничит ее маневры по отношения к Лавузье по максимуму, заставив уже считаться с его положением дел. По крайней мере, так сейчас видел общую картину аристократ. Преодолевая необходимое расстояние, Агрон двигался по коридорам, где уже со всей кропотливостью суетились служанки, своей работой тиранки старались изо всех сил держать дворец градоправителя Маршары в достойном порядке. Для них этот город был живой историей, в котором даже каждый отдельный дом, общественное заведение, вносило свою прелесть в общий вид, красота которого открывалась для путников пустыни еще издали. Сам же демон, хоть и был генералом кровавой богини, пусть неким там пророком, но вел себя он здесь, в этом дворце, как хозяин, и на меньшее соглашаться бы не стал, пусть даже бы на трон назначили небольшую мартышку, власть никто бы без боя не отдал.

    Аристократ дошел до нужной залы, открыв тяжелые двери, ведущие к трону, Лавузье очередной раз был восхищен величием и грандиозностью строения, ведь именно здесь находился самый нужный ключ от всего города, именно здесь принимались решения о войне и мире, и этот зал, трон были пустующими, а корона, та бесполезная побрякушка, все было в его распоряжении. Лучи восходящего солнца пробивались сквозь разноцветные узоры стекол на окнах, создавая сказочный вид в помещении, здесь было шикарно, именно все так, как и любил Лавузье. Теперь его внимание было приковано к трону, подойдя к которому он с интересом обошел его несколько раз, проводя по нему рукой, после чего торжественно сел на него, наслаждаясь своим превосходством.

    «Ты опоздал», — внезапно короткая и отрывистая фраза одного, из выходящих с тени колон гостей, нарушила тишину в зале, — «Мы должны были встретиться при первых лучах солнца», — добавила женщина. Агрон одарил ленивым взглядом своих гостей, и с сарказмом в голосе решил ответить, — «Не опоздал, дорогие мои, а задержался. Запомните, за-дер-жал-ся». Гостями, пребывшими ночью в Маршару с укрепленной стороны города, были аэри, главы семей, более мелкого происхождения и по влиянию, зато находившихся у Агрона в абсолютном подчинении, в замен на его протекцию и благорасположение к их делам, имеющих хороший успех. Именно их руками Лавузье предпочитал выполнять грязную работу, они собирали информацию, устраняли неугодных, имея свои агентурные сети шептунов, аэри могли устранить даже самих богов, будь такие из крови и плоти на этой земле.

    «Но сегодня я собрал вас всех вместе не для пустых разговоров в этом городе, его жители отчаянно нуждаются в спокойной и безопасной жизни, которую только мы способны обеспечить. Совсем недавно, вы помогли его освободить от проклятых тигранов, теперь эту победу нужно закрепить за нашим именем. Друзья, этот город – ключ к удержанию окружных мест, как вы и сами знаете, он открыл для нас дополнительные возможности». Приглашенные аэри отстраненно слушали Агрона, попутно каждый для себя сам взвешивал какую выгоду будет нести лично для него участие в этой бойне, пирог еще не спекся, а его уже делили на приглашенных гостей, как добычу, после охоты, которой еще не было. «Великий Магистр», — Иштар сделала шаг вперед с учтивым реверансом, — «честно говоря, остается не до конца ясным момент, зачем вы призвали наших низших аэри, наших детей, для решения проблем с столько небольшим отрядом, с которым могли бы справиться даже наемники Шарисии». С каждым сказанным словом женщины, у аристократа была все больше видна хитрая ухмылка, придающая устрашающий эффект его внешнему виду. «Замечательный вопрос, моя недальновидная Иштар!», — с наигранным торжеством заметил Агрон, сделав пару хлопков ладонями, изображая овации публики. «Я мог бы использовать наемников богини, да ладно, мог бы обойтись и без вашей помощи, друзья, но история этого города будет писаться нашим языком, наречьем аэри. Эта, пусть и мелкая победа, даст повод заполнить этот город нашими детьми, братьями и сестрами по крови на правах протекторов и спасителей, мы покорим империю, а тиграны станут нашими игрушками, рабами». «Да здравствуют аэри!», — решил подыграть речи покровителя Дагон, пытаясь выставить себя в куда лучшем свете перед покровителем, ежели себя показала Иштар, один лишь Велизар стоял молча, не выронив и слова. «Я открываю для вас арсеналы и оружейный двор этого города, вооружайте наших воинов и будем выступать», — торжественно закончил Агрон и, поднявшись с трона, направился к выходу. «Рабы», — неожиданно проронил Велизар, заставив Лавузье остановиться и задать изумленный вопрос, — «Что ты сказал?», аэри продолжил, — «Не стоит всех убивать из осаждающих город тигранов, нам нужны эти тела живыми, по крайней мере мне, для новых исследований, если все пройдет успешно, мы сможем разбавить наши ряды новыми видами существ, обладающих силой, многократно превосходящей тигранов». Лавузье всерьез заинтересовала эта идея, — «И что входит в основу превращений?», Велизар послушно ответил, не желая задерживать протектора больше, чем это было необходимым, — «Мутация». Лавузье от услышанного расплылся в довольной улыбке, оценив всю перспективу подобны экспериментов.

    Маршара… цветок пустыни, стоящий у истоков подземных вод повидал на своем веку не мало искателей приключений, дорога которых была окончена у его ворот, в пустыне. Очевидно, что одними из таких смертников были обитатели военного лагеря, который расположился у северных ворот города, число которых было достаточным для причинения небольших неудобств, но недостающим для полноценной осады, были подозрения, что к они ожидали подкрепления, но догадки не подтвердились. Тиграны-воины, коими был наполнен этот лагерь, позаботились о своем вооружении, раздобыв самое лучшее, насколько это только было возможно, оружие в империи, они изо дня в день учились им пользоваться, оттачивая навык до совершенства. А по вечерам проходила изнурительная строевая подготовка, внушающая своим маршем ужас жителям северной части Маршары, словно напоминание, что вскоре Шарисия и Агрон буду побеждены и все вновь станет, как и прежде.

    Неожиданно, откуда не возьмись, стражники охраняющие пределы лагеря, находившийся на своих постах, были пробиты стрелами, упавшими с неба. Такая внезапная попытка напасть на военный лагерь была обречена на провал, поскольку военное формирование тигранов сразу же разбило, как они думали, разбойников пустыни. Но когда воины смогли рассмотреть стрелы, которыми были убиты их собратья, выяснилось, что наконечники стрел были покрыты изображением аллигаторов. Срочный военный совет в лагере сделал вывод, что это знак некой группировки, бесчинствующей в пустыне, хотя таких начертаний они еще не встречали, хотя и мелкие вылазки бандитов, пытающихся похитить снабжение или провизию были не редкостью. Но вдруг, будто бы земля содрогнулась и воздух был потрясен трубным шумом, исходящим со стороны северных ворот, которые были уже открытыми, как было видно издали. Тиграны, находящиеся на сторожевых башнях, могли заметить войска, выходящие военным маршем из города и направление их лежало в сторону лагеря. Жители пустыни срочно начали проводить построение, проводя уже на память заученные алгоритмы действий, которым они тренировались каждый день, их выдержка всегда была известна иным расам, а сила, которой они сражались в боях была достойна особого внимания. Прошло совсем немного времени и поднятые по тревоге отряды тигранов были построены и находились в полной боевой готовности. Их отряды состояли из двух прямых рядов, представляющих собой ударно-штурмовую силу, насчитывающей в общем 250 воинов средней пехоты, вооруженной, преимущественно, мечами. И еще одна шеренга из 50 солдат легкой пехоты, вооруженной луками и стрелами, находилась в тылу, и стояли тиграны неподвижно, ожидая команды своего полевого командира, который находился впереди всех строев.

    Аэри продолжали марш своими отрядами, вооруженные средними доспехами, основу которых составляли солдаты аэри, входившие в состав третьего легиона, понадобилось приложить не мало усилий, что бы эти воины могли соблюдать дисциплину, но подчиненный Агрону Дагон смог справиться с этой задачей. Последний, на которого сам Лавузье возложил обязанности военачальника, успешно рассортировал оружие, привезенное в город самой Иштар и тем, которое находилось в оружейных складах, так что солдаты были надежно вооружены комплектами доспехов средней тяжести, вооружившись кривыми щитами и изогнутыми мечами с копьями. Знаменосцы торжественно несли знамя аллигаторов и дома Лавузье. Размер армии отрядов, вышедших из города, не превышал 250 рослых и свирепых воинов, остановив которых на расстоянии полета стрелы напротив тигранов, Дагон поднял меч к верху, и все воины начали делать тоже, издавая оглушительные крики и визг, способный разорвать ушные перепонки противоборствующей расы. Сзади отрядов, защищающих город были и Велизар с Иштар, подобно личной охране, они находились позади Агрона, который следовал сразу за отрядами, словно сам прайм. Предзнаменованием поражения тигранов стало то, что некоторые воины в строю начали подать замертво, не выдерживая душераздирающего военного крика захватчиков, это спровоцировало их командующего срочно дать команду к наступлению, и воины пустыни не стали ждать. Это была их ошибка, которую учла Иштар, представ в образе эльфийки, она начала произносить подготовленное ею заклинание

    и из земли, по которой бежали звери начали пробуждаться покойники, цепляясь своими руками за бегущих воинов. Этот трюк принес смуту в ряды врага, но тактикой Агрона и была мысль уничтожить врага, не начав бой, уже окончить его, но видя происходящее на поле сражения, их командир дал приказ лучникам выпустить залп стрел по отрядам врага, чтобы попытаться уровнять шансы, но попытка была бесполезной, — ряды аэри потеряли приблизительно с дюжину воинов, поваленных на землю, что не восполнило пятидесяти павших от рук скелетов. Расправившись в мертвецами, тиграны вновь бросились к ждущим их отрядам аэри, и за момент до столкновения, Агрон издал боевой клик, который был приказом, после которого передний ряд воинов в строю стал на колени, выставив копья вперед, а арбалетчики, стоящие сразу за ними выпустили заряд болтов в упор поражающий тигранов. Началось сражение, по жестокости превосходящее все прошлые, которые мог помнить командир воинов пустыни, в ходе которого, аэри старались больше оглушить до потери сознания своих врагов. В бою участвовал и сам Агрон, приняв вид демона, он пытался не пропустить ни единого удара, но среди лязга стали, криков смерти и поднявшейся в воздух пыли это было непростой задачей. А вот Дагону повезло меньше в этой схватке, который явно недооценил мастерство командующего армией врага и силу его личной охраны, ни на шаг не отходящей от своего командира, аэри кинулся к нему, пробиваясь через толпу вражеских воинов, стараясь отличиться одержанной победой перед Агроном, замешкавшись в сражении с двумя, потерял из виду третьего воина, именно сам командующий со спины рассек голову Дагону тяжелой булавой, двух ударов было достаточно, одним оглушил и вторым закончил свое намерение. Падающего на землю своего подчиненного заметил Лавузье и командование сражением срочно принял на себя, которое походило больше на кровавую бойню, чем на организованное сражение. Но все же тиграны не смогли справиться с натиском врага, многие из них уже пали, находясь без сознания, другие же, видя обреченность своего положения, бросали оружие и бежали в пустыню так быстро, как только их несли лапы. И лишь небольшая горстка продолжала сражаться, которые падали один з другим намертво, среди этой канители Агрон смог добраться до врага, лишившего его подчиненного,

    и одним сильным пируэтом, он нарисовал дугу в воздухе мечом, удар которого выбил оружие из лап тиграна. Видя это, демон издал сильный рев и, сам откинув меч, схватил врага за горло с такой силой, что смог его поднять над землей одной рукой, а другой резким движением оторвал ему голову. Бой был окончен, и Агрон стоял на коленях перед разорванным в клочья противником, который имел смелую ошибку угрожать городу, но теперь он лежал на песке, а его кровь питала почву. Взяв оторванную голову – трофейный подарок для богини, Лавузье принял свой человекоподобный облик, и постарался найти павшего на поле сражения Дагона. Это не составило много труда, всех погибших воинов аэри стягивали к подготовленным за ранее телегам, чтобы провести в городе торжественную прощальную церемонию с солдатами сражавшихся за его свободу. Но тело умершего военачальника было оттянуто в сторону, над ним молча стояла Иштар, со взглядом, направленным в пустоту. Агрон слышал о сплетнях, что между ею и Дагоном была серьезная интрига, если верить, по своей насыщенности, ничем не уступающей отношениям его и Шари. Однако Лаузье остался живым для своей богини, а Иштар свое проклятье уже потеряла, подойдя к ней со спины, лишь положил ей руку на плечо, заметив струйку слез на лице, демон с соболезнованием пообещал, — «Он был амбициозным воином, свирепым. Я обещаю, его похоронят в храме, с особыми почестями, как героя…», Иштар внезапно перебила своего покровителя дрожащим от горя голосом, — «Он и был героем, и умер, как герой», закрыв глаза, она уже не была способной удержать слезы, лишь отошла на несколько шагов от Агрона, чтобы не показывать ему своей слабости. Демон поняв, что его роль здесь уже сыграна, уже было намеревался уходить, сделав несколько шагов, услышал голос Иштар, — «Магистр!», — эта фраза заставила его обернуться в сторону смотрящей на него подчиненной, взгляд которой был наполнен слезами, — «Запомните его преданным вам, он был таким не притворно!». Лавузье с понимающим взглядом кивнул головой и направился в город, неся в небольшом мешке подарок для богини.

    И снова улицы Маршары, которые были на удивление пустыми, времени был полдень, а все жители сидели по домам, видимо еще не знающие об исходе битвы, а может они боялись, что магистр озлобиться после сражения с тигранами и начнет резню мирного населения? – Агрону было сейчас не до них сейчас, во всяком случае, пока что хотя Лавузье планировал торжественный праздник в честь освобождения города из осады абсолютно для всех жителей, бедных слоев и зажиточных. Пропаганда – именно тот самый нужный инструмент, необходимый для укрепления власти не только в пределах Маршары, но и далеко за ее пределами. Придя в замок, Лавузье первым делом поспешил переодеться, оставив служанкам грязную одежду, которая была под доспехами, он одел обычный костюм черных тонов для приема гостей, узнав, что Шарисия до сих пор дожидается его в банкетном зале, он поспешил к ней. Пребыв к месту назначения, он держался более грубо в жестах и манерах, чем этим утром, лишь наигранно поклонился перед сидящей в торце длинного обеденного стола, богине. Ее наряд нельзя было не заметить, одежда была подчёркивающей все изящество и грацию тела любимой женщины, которой он спешил провозгласить торжественную новость. Прекратив реверанс, Агрон стал ровно, словно солдат перед командиром, и торжественно заявил, — «Маршара свободна, город наш и в доказательство, прими от меня такой скромный дар», — Аристократ достал голову, командующего тигранами и положил ее у ног Шарисии, сам сев за стол о правую руку от нее, словно давая ей понять, что все-таки в управлении этим городом, и хранитель ее безопасности лишь только он один, а остальное – решаемые мелочи.